Личная помощница для демона
Шрифт:
Мир вокруг будто замирает, на нас начинают глазеть прохожие, кто-то даже вытаскивает мобильники, чтобы сфотографировать нас. Я удивляюсь, но не успеваю обдумать это как меня снова хватают за руку. На сей раз вижу благодушное, но обеспокоенное лицо Роба.
— Деру, деру. Пошли отсюда.
Он буквально тащит меня к машине, пробиваясь через толпу, окружившую нас и резко заводит её.
— Вот знал, оставлю тебя будут неприятности.
— Да что не так? Что им так интересно? — бормочу я.
— Ты когда-то светскую хронику читала? — как-то издевательски
— Нет.
— А зря, картинки надо смотреть и знать, как выглядит наш единственный принц. Максимилиан сын мэра города. И кстати, хорошего клиента, партнера и даже друга Георга.
— Мне влетит, — говорю я тихо свой вывод.
— Да. Ты только что сделала Георгу большие проблемы. Умничка, это просто надо иметь талант чтоб ударить сына мэра посреди города среди кучки идиотов с мобилками, которые сейчас наделают фото.
— Он сам виноват. Он мне гадости говорил и… и думал, — огрызаюсь я.
— В случае любых конфликтов просто говоришь «я под защитой Ваара. Все вопросы к нему». Кто ты такая, чтоб так себя вести?
Тишина. Мрачная. Георг стоит, оперившись руками о стол и не смотрит на меня.
— Он меня оскорбил, — говорю я, — и откуда мне знать было кто он такой? Я не интересуюсь сплетнями, кто там чей родственник.
Снова тишина.
— Роб, выйди, — все-таки подает голос Георг и у меня замирает сердце. Мне становится так страшно, что будто усиливаются все рецепторы. Я четко слышу тиканье часов и гул проезжающих за окном машин.
— Георг, — тихо и боязливо говорю я и он поднимает взгляд.
— Я не злюсь на тебя, да ты повела себя очень глупо. Пока ты моя, запомни мой приказ — не надо бить самых влиятельных людей этого города. Это невежливо. Второй приказ — не надо бить Максимилиана, этот мальчик ходячий каприз. Я думаю о том, чем это нам грозит. В лучшем случае, его отец потребует тебя выменять на что угодно.
— В лучшем?!
— Я не сделаю этого. Я говорил тебе в первую нашу встречу, мне нужен тот, кто будет мне верен. И я прекрасно понимаю, что верность покупается только на верность. Я никогда не предам твоего доверия… Я сделаю все, чтобы не предать его, — произносит он после небольшой паузы. — Просто теперь нужно думать, что сделать так, чтобы они успокоились. Что отдать им. Но я решу это. Можешь не беспокоится.
— Спасибо, — я расплываюсь в невольной улыбке, будто камень упал с плеч.
— А ты будешь наказана, — говорит Георг, — иди за мной.
Теперь камень снова появился.
— Как наказана? Я… не хочу, — глупо говорю я, но Георг на выходе из кабинета открывает дверь и смотрит на меня так, что я не смею спорить.
«Точно влипла».
Непослушными ногами ступаю за ним. Георг заходит за угол лестницы, подходит к двери, которая мне всегда казалась какой-то кладовкой, открывает и рукой делает приглашающий жест.
За ней оказывается темное, большое помещение с зеркальными стенами, в середине которого вижу висящие с потолка розовые шелковые ленты. Почему-то напомнило балет.
— Стань здесь, — говорит
Я послушно становлюсь у лент.
— Я кажется, поняла и приняла свою вину, — начинаю бормотать я когда он берет ленты и отведя мою руку в сторону, начинает связывать запястье так, что оно отклонено вбок.
— Ты не поняла главного, — отвечает он и связывает так же вторую руку.
Я остаюсь беззащитной, как муха в паутине. Ленты не чувствуются болезненно, но одно лишь осознание что я сейчас, со мной можно делать что угодно меня будоражит. Но присутствие рядом Георга добавляет к этому страху другое пламя. Между ног уже ощущается приятное, теплое томление.
Георг осторожно проводит кончиками пальцами по моим рукам, от ладоней локтя. Касается моих губ и продолжает путь до груди Я понимаю, что безумно хочу, чтобы он её расстегнул, но он, как назло, отходит.
— Слушай, я… он коснулся меня, у меня было видение. Я думаю, это его мечты, они такие… пошлые. Меня это оскорбило, что он думает обо мне, — не знаю, как и выразить, — о сексе со мной, понимаешь? Представляет меня.
— Любой здоровый мужчина будет думать о этом, Кристина. Как только тебя увидит, — говорит Георг гладя меня по щеке и я закрываю глаза.
— Что ты хочешь мне доказать? — говорю я будто не своим голосом.
— Я даю тебе слишком много прав, даже называть меня на «ты». Сейчас ты будешь называть меня Хозяин, и «вы».
Он проводит руками по моим бедрам задирая тесную юбку.
— Говорил же, чулки лучше, — улыбается он и в следующую секунду рвет на мне колготки.
Я просто закрываю глаза, позволяя себе насытиться новыми чувствами. Смирившись с тем, что мною можно обладать, что я полностью принадлежу Георгу.
— На что ты оскорбилась, сегодня? В первую очередь, что тебе так не понравилось? Что он назвал тебя моей рабой?
Пальцами он раздвигает дырку колгот и находит мою промежность. Начинает медленно, но уверенно ласкать её через белье, отчего я выгибаюсь и теперь ленты позволяют мне не упасть, и не убежать от переполняющих все моё естество чувств.
— Да? Но ведь ты действительно рабыня. В лучших одеждах, самодовольная, гордая, сильная. Но ты моя, — шепчет он.
Пальцы двигаются сильнее и быстрее, я отчаянно расставляю ноги, пытаюсь буквально насадится на Георга, чтобы чувствовать его ближе. Чувствую, как он раздвигает мои складки и входит пальцем, снова двигаясь медленно и томительно.
Задыхаюсь от волн удовольствия, прошибающих все тело, и мечтаю, чтобы он вошел в меня уже членом, но он неожиданно высовывает пальцы и отходит. Я чувствую пустоту и недовольство.
— Эй?! — требовательно произношу я.
— Попроси, — говорит он.
— Я прошу.
— Прошу что?
— Сделай это, трахни меня.
— Кто?
— Хозяин, — шепчу я, — трахните меня, хозяин. Прошу.
Он довольно усмехается и резко прижимает моё лицо к своему, даря поцелуй. Я открываю рот и поддаюсь ему навстречу. Наши языки сплетаются в нежном танце, и я хочу его обнять, но не позволяют ленты на руках.