Личное задание
Шрифт:
Эрик, привыкший чувствовать себя хозяином положения в любой ситуации, не уважал Борю Губермана не по антисемитским соображениям. В конце концов многие мафиозные кланы обосновались в еврейском Бронксе, и Эрик восхищался их лидерами не меньше, чем итальянскими или ирландскими. Особенно, когда их изображали Роберт де Ниро и Аль-Пачино.
Просто Эрик с ранних лет ненавидел тех, у кого имелись богатые родители, велосипеды и компьютеры. У него ничего этого в детстве не было. Только краденый пистолет. Не настоящий, пневматический. Точно с таким же расхаживал по школе крутой-прекрутой одноклассник, поддерживавший свой авторитет
Давай, сказал ему Эрик, посмотрим, кто кому засадит! Фак ю, бастард!
На спортивной площадке за школой собралось не менее сотни зрителей, прознавших про дуэль. Все запомнили эту сцену надолго. После первого же щелчка вражеского ствола Эрик страшно закричал и пошел вперед, позабыв нажать на спусковой крючок. Он просто матерился во всю глотку и шагал на противника, выставив перед собой оружие. Не заслонял при этом лицо, не жмурился, не пригибался и не пытался уклониться. Только орал.
Растерянный противник бросил свой пистолет и обратился в позорное бегство. А окровавленный Эрик очнулся в больнице. Оказалось, что одноклассник зарядил свое пневматическое оружие не мягкими свинцовыми пульками, а бронзовыми шариками, которыми, если стрелять в упор, можно запросто пробить лобовое стекло автомобиля. Под кожей Эрика таких засело пять штук.
Как ни странно, не сама перестрелка, а ее последствия вывели его на большую дорогу. Ибо прямо из больницы, минуя участкового, он заявился в дом одноклассника и деловито выставил его родителям счет за физический и моральный ущерб. Та беседа была построена настолько грамотно, что даже по прошествии лет набравшийся опыта Эрик не сумел бы добавить к сказанному ни словечка.
Приходишь, угрожаешь, требуешь денег. Если дают – уходишь и возвращаешься позже за новой суммой. Если нет – приводишь угрозу в исполнение. Такова нехитрая наука рэкетира.
А вот в сторожа Эрик не нанимался. Папин приказ он, конечно, оспаривать не собирался, но и восторг проявлять не спешил.
– Ты не мути, – посоветовал он Губерману. – Ты дело говори.
– Дело нехитрое, – отозвался тот. – Ты и твои пацаны пишете заявления о приеме в службу охраны жилищно-строительного кооператива «Вест»...
– Что еще за хуйвест такой? – спросил Эрик из духа противоречия.
Губерман успешно превратил недовольную гримасу в подобие улыбки:
– «Вест» означает: запад. Тот дачный поселок, возле которого вы окунька прикупили, аборигены Западным называют. Вот пусть и будет «Вест».
– Пусть будет, – милостиво согласился Эрик и протяжно зевнул.
– Ставок, свежий воздух, – продолжал Губерман с преувеличенным воодушевлением, – настоящий курорт. Раньше поселок за чужим кооперативом числился, а теперь стал нашим.
– И что дальше?
– Вместо дачных халуп будем строить там современные коттеджи на западный манер. Папа так решил, – напомнил Губерман лишний раз. – Будет элитный мини-кантон.
– Кондом как бы, – блеснул эрудицией Эрик. – Штопаный.
– Напрасно ты так. Папа большое дело затеял. Каждый коттедж будем впаривать за два с половиной лимона баксов. Наши затраты – четверть лимона. Ты когда-нибудь о десятикратных подъемах слышал?
– Ага. – Эрик опять зевнул и от скуки пару раз крутнулся в кресле. – Но это давно было. Когда еще по ящику Леню Голубкова раскручивали. Вот была конкретика, базару нет. А кондом твой... Кто в этой дыре жить захочет,
Губерман привычно поправил дужку очков на переносице и торжественно сообщил:
– Знаю, Эрик.
– Каца имеешь в виду? Так он своих соплеменников враз оповестит, чтобы к нам больше не совались.
– Согласен, – спокойно ответил Губерман. – Но на Израиле свет клином не сошелся. У нас своих миллионеров хватает, под боком. Вот, например, некий Валера Емельянов. Он знаешь что коллекционирует? Спортивные «Шевроле» по цветам радуги! Неужели мы его на особнячок не раскрутим, а, Эрик? Или вот, – Губерман заглянул в свой пухлый блокнот. – Станислав Ващинский, главный архитектор города. Как нажрется, так и выясняет в турфирмах, остались ли на Средиземном море необитаемые острова, на предмет приобретения. Этому романтику самое место на нашем ставке... Господин Мамонтов – тоже наш клиент. Заброшенную церквушку выкупил и настоящий дворец из нее в центре города отгрохал. Деньги некуда девать? Поможем бедолаге. Пусть перебирается в мини-кантон, может даже камердинера с собой прихватить, который ему сейчас ширинку застегивает... У нас в области, Эрик, не меньше тысячи настоящих «зеленых» миллионеров проживает. Нужно только подобрать к девяти из них правильный подход, и получится больше двадцати лимонов чистого навара. Прикидываешь, что это такое?
– Не хило, – согласился Эрик. – С голодухи, значит, не помрем. – Столь оптимистичное утверждение завершил скорбный вздох. – Да только на всех, на кого можно было наехать, давно наехали, а по недовольным катком прошлись. Все давно между братвой поделены, как четыре на два. Сам по себе никто уже не пасется.
Нос Губермана хищно заострился:
– Папа сказал: невзирая на лица. Всех подряд бомбить. И чужих, и своих. Он отвечает.
– Это полный беспредел, – помрачнел Эрик. – За него отвечают хором, сверху донизу.
Губерман это и сам понимал, но лично он ни за что отвечать не собирался, а потому с жаром возразил:
– Не беспредел, а передел собственности. Мы сейчас круче всех стоим, вот и нужно пользоваться моментом. Потом забудется, кто под кем ходил. Если всю эту публику загнать...
– В стойло?
– Именно! – Губерману выражение понравилось. – В стойло... Так вот, при наших капиталах да при Папиных возможностях мы потом ни перед кем отчитываться не будем. Тем более что господа миллионеры сами контракты заключат и предоплату выложат. Приспичило им в особняках за городом поселиться, и все тут! Какой криминал? Какой беспредел, Эрик? Это ведь не рэкет, не вымогательство... Это бизнес, не подпадающий ни под одну из статей Уголовного кодекса. Ну, будут ездить наши агенты по области, дома состоятельным людям предлагать. Дело за это не пришьешь, так ведь?
– Как и рукав к звезде, – признал наконец Эрик, подобрав ноги под себя и весь напружинившись. – Получается что-то типа: «Дяденька, купи кирпич»... Толково, базару нет. Я хоть завтра с пацанами поеду по клиентам. А то жируют, фазаны батистовые, ряшки шире плеч наедают...
Губерман даже заслушался продолжением обличительной речи, в которой русско-английская матерщина затейливо переплеталась с такими сказочными персонажами блатного эпоса, как «сазаны вигоневые» и «крылатые рогометы». Однако, как только красноречие Эрика помаленьку пошло на убыль, он подозрительно уставился на Губермана и буркнул: