Личный досмотр. Последний бизнес
Шрифт:
Артур Филиппович потряс ее тогда своим размахом. Надя не только легко уступила его домогательствам, она так же легко переняла и его взгляды, его мечты, его образ жизни. Вскоре после этого она прогнала Платона, она больше не могла выносить этого слюнявого интеллигента.
Спустя два года ей пришлось самой уехать из Москвы. И тогда Артур Филиппович указал ей город, где следовало поселиться, передал кое-какие полезные связи.
Давно кончилась у них любовь, а дружба осталась, полезная для обоих дружба. Правда, была эта дружба не очень-то равноправной. Надя все время чувствовала, как крепко привязал ее к себе Артур Филиппович. Она не смела бунтовать: Засохо как-то намекнул, что раменское дело может иметь продолжение, если Надя будет, вести себя слишком самостоятельно. Но пока она об этом не думала, дружба их была крепкой.
И лишь совсем недавно Артур Филиппович вдруг приоткрылся. Впервые за пять лет, и каких лет! И бессонные ночи, напоенные страстью и исповедями, и пьяные попойки с клятвами в вечной любви, и тревожное ожидание беды, жестокой расплаты — ничто не заставило Артура Филипповича по-настоящему открыть ей душу. Это случилось только недавно, совсем недавно.
И вот оказывается, что Артур Филиппович с его огромными связями, деньгами, с умением подчинять себе людей, с его опытом и размахом вовсе не хозяин себе, им тоже кто-то командует, кто-то и его учит.
Если бы Надя не была так ошеломлена этим открытием, она бы поняла из дальнейших слов Артура Филипповича, что отнюдь не особой дружбой объясняется его откровенность. Он сказал, что этот «кто-то» изъявил желание с ней познакомиться. Но в тот момент Надя могла скользить мыслью только по поверхности явлений, в самом примитивном и привычном для нее направлении. Поэтому она усмехнулась и спросила: «Выдал рекламу моим ножкам? Подарочек шефу?» Но тут Артур Филиппович, позеленев от злости, «выдал» ей самой такое, что Надя разом притихла и виновато заморгала длинными ресницами. А поразмыслив на досуге, она поняла, что такого гостя надо встречать не ножками и не чарующими улыбками.
Поэтому накануне встречи с таинственным московским гостем Надя утром прибежала в ресторан «Буг». Полина Борисовна должна была помочь ей в этом предприятии. И, конечно ж, ссориться с ней сейчас было по меньшей мере безрассудно, несмотря на невыносимо сварливый ее характер. Надя решила терпеть и поскорее перевести разговор на деловые рельсы.
— Ах, Полина Борисовна, вечно вы ко мне придираетесь, — вздохнула Надя. — А я вас все-таки люблю.
Бесчисленные морщинки на маленьком, пергаментном личике старухи разбежались в хитрой улыбке.
— Полно врать-то. Будто я не знаю, чего ты любишь.
— Не буду спорить. Вы женщина умная, — кротко сказала Надя и, пригнувшись, уже совсем другим тоном, сухо и требовательно, спросила: — Юзек был?
— Что был, что не был…
Не глядя на Клепикову, Надя раздраженно сказала:
— Я не люблю разгадывать загадки. Был Юзек? — Ну, был. — Принес? — Ничего не принес. — Как это понимать? Прокол?
— А что же еще?
— Так, — Надя на секунду задумалась. Потом снова спросила: — Ну, а взял-то все?
— Ничего не взял.
— Что-о?!
Надя, забывшись, взволнованно всплеснула руками. Такого она не ждала. Это уже нешуточный удар. В момент, когда надо чем-то блеснуть, вдруг такой провал. На ум пришла было спасительная мысль: Юзека передал ей в свое время Артур Филиппович, так пусть он за него и отвечает. Но мысль эту пришлось тут же оставить. Она имеет дела с Юзеком уже два года, могла сама разобраться, чего он стоит.
Покусывая губы, Надя задумчиво, невидящим взглядом блуждала по лицам людей за столиками, и мужчины помоложе приосанивались, стремясь обратить на себя внимание этой красивой женщины. Но Наде было сейчас не до флирта.
Пока она размышляла, Клепикова без излишней поспешности, спокойно и обстоятельно съела заказанный Надей омлет с сыром и принялась за кефир. — Почему же Юзек не взял? — От страха. Таможня житья не дает. Говорит, нигде в мире такой нет. А уж он поездил. — Таможня?..
Тут Надя вдруг вспомнила своих новых знакомых. Они ведь начинают работать там. Пожалуй, это будет лучший подарок для московских гостей. А этот Андрей такой интересный парень. Надя в безоблачном своем настроении, с которым она пришла сюда, уже готова была пуститься в очередное приключение. Но сейчас… Впрочем, сейчас это может оказаться даже полезным. «Ах, Надька, ты в сорочке родилась», — самодовольно подумала она.
Как бы угадывая направление Надиных мыслей, Клепикова ворчливо сказала:
— И ни одной души там знакомой нет. Дело это, я тебя спрашиваю?
Почему-то по давно установившейся манере Клепикова, хоть она куда больше зависела от Нади, чем та от нее, все же присвоила себе манеру говорить ей «ты» и вечно предъявлять к ней всякие претензии. А Надя только посмеивалась, тем более что это все нисколько не мешало ей командовать старухой.
— Что верно, то верно, — задумчиво согласилась она, — пока ни одной души там нет. Пока…
Про себя же Надя решила, что все идет к тому, чтобы не выпускать из поля зрения этих двух парней. И полезно и приятно, не так часто совпадают такие две вещи в жизни. Ну, а что касается Юзека…
— Когда теперь Юзек придет?
— Через два дня собирался, в пятницу.
— Вот тогда и поговорим с ним. Ко мне не приводи. Я сама приду. — И, понизив голос, добавила со значением: — А насчет таможни я кое-что, кажется, придумала.
Надя вынула зеркальце, с удовольствием глянула в него, поправила прядку волос, потом достала губную помаду и тщательно покрасила свои пухлые губы.
— Ну, я пошла, Полина Борисовна. Надо кое-что выяснить побыстрее, — деловито сообщила она, легко приподнимаясь со стула, при этом Надя улыбнулась так ласково и беззаботно, что со стороны могло показаться, что приятельницы расстаются после пустяшной болтовни.
— Ладно уж, иди. Я еще кофею, пожалуй, выпью. Надя направилась не к выходу из ресторана, а в противоположную сторону, где находилась дверь, ведущая в вестибюль гостиницы.
Там Надя подошла к комнате дежурного администратора и, постучавшись, приоткрыла дверь. За столом сидела полная женщина и, скучая, перелистывала «Крокодил».