Личный поверенный товарища Дзержинского. Книга 2. Враги
Шрифт:
В материалах гестапо так же отмечалось, что в 1936 году полностью прекратилась деятельность лиц, косвенно подозреваемых в связях с советской разведкой. Данный факт был расценён как факт демонстрации доброй воли со стороны Москвы и уже в 1937 году начались контакты между органами НКВД и РСХА, в результате чего появилось соглашение о сотрудничестве от 1938 года. Сразу после подписания соглашения в советской прессе исчезли нападки на Германию.
22 декабря 1938 г. Германия сделала заявление о готовности возобновить прерванные советско-германские экономические переговоры. 12 января 1939 года советский посол в Берлине Меркалов заявил в германском министерстве иностранных дел, что «Советский Союз намерен положить начало новой эре в германо-советских экономических отношениях». А уже 30 января 1939 года речь Гитлера в Рейхстаге была лишена обычных антисоветских выпадов.
Несмотря на взятый курс сближения с Германией, наркомат иностранных дел СССР работал по созыву международной конференции для объединения сил Запад против экспансии идей национал-социализма.
Все ждали реакции Сталина. Если наркоминдел Литвинов останется на месте, то Сталин играет двойную игру. Западные плутократии сторонились Советского Союза, а Невилл Чемберлен заявил, что предложение преждевременно. Не мог забыть премьер английской империи того, что в СССР его фамилия считается именем нарицательным, чем-то вроде крепкого русского ругательства, а всех бешеных быков, визгливых свиней и брехливых собак в России называли «чемберленами».
30 сентября 1938 года в Мюнхене премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен, премьер-министр Франции Эдуард Даладье, рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер и премьер-министр Италии Бенито Муссолини подписали Соглашение о передаче Чехословакией Германии Судетской области.
Гитлер пробовал свои силы в крушении Версальской системы. Запад занял позицию выжидания, будучи уверенным в своих силах после победы в Первой мировой войне. Германия выбрала себе цель и заручилась поддержкой СССР, тоже недовольного результатами переделами мира в 20-х годах. И объектом совместных устремлений оказалась Польша.
Между Польшей и Германией был непримиримый территориальный спор по поводу Данцигского коридора, разделявшего германскую территорию на две части. Отношения между Польшей и Россией были натянутыми до враждебности с советско-польской войны, в ходе которой Польша напала на Россию, ослабленную гражданской войной, и переместила свою границу к востоку от линии Керзона за счёт советской территории, сделав своими гражданами около 6 миллионов этнических белорусов и украинцев. Получалось, что Польша имела границу, «неприемлемую» ни для Германии, ни для СССР, не будучи достаточно сильной для удержания захваченных территорий
Сложнее обстояло дело с Данцигом-Гданьском. С 12 по 15 век это германский город Тевтонского ордена. С 15 по 18 век Гданьск в составе Польши в качестве вольного города, выпускавшего свои денежные знаки и осуществлявшего свою внешнюю политику. С начала 19-го века Данциг снова в составе Пруссии.
По Версальскому мирному договору 1919 года Гданьск-Данциг снова получил статус вольного города под управлением Лиги Наций. Польше был передан Данцигский коридор, который отделял Восточную Пруссию от Германии. По Версальскому договору Польше было предоставлено ведение иностранных дел Данцига и управление железнодорожным сообщением вольного города. Кроме этого, ей было предоставлено право свободного пользования данцигскими водными путями и доками.
В 1938 году Германия потребовала от Польши возвратить город, а также предоставить Германии пути в обход Данцигского коридора для связи с Восточной Пруссией и вступить в Антикомитерновский пакт. Ответ Польши предугадать было нетрудно. И что последует за этим ответом.
Глава 31
Я изучал материалы и думал, в чём же будет заключаться моя роль как сотрудника гестапо в подготовке новой войны?
Польско-германский конфликт не останется незамеченным в мире. Франция и Англия выступят на стороне Польши. Советский Союз, возможно, сохранит свой нейтралитет, если Германия оставит советско-германские отношения на том же уровне. Следовательно, дипломатические контакты будут продолжены и возможен даже военный союз с СССР, хотя достаточно было бы и договора о ненападении.
Работа гестапо должна начинаться тогда, когда будет объект, проводящий работу против Рейха. Значит, война неминуема и отдел по подведомственным территориям будет расширяться за счёт Данцига.
Долго ждать задания не пришлось.
– Мы стоим на пороге значительных событий, коллега Казен, – сказал мне Мюллер. – Мы должны знать всё. Ничего не должно ускользать от всевидящего ока гестапо. Мы должны знать, как работают наши разведслужбы, насколько объективно они докладывают информацию руководству, насколько они преданы фюреру, насколько высок боевой дух союзников и серьёзны намерения тех, кто выступает против Германии.
Фюрер должен иметь дублирующие данные, и мы будем их представлять. Мы будем проверять всех на лояльность Рейху и фюреру. Вы поедете в Москву как частное лицо. Остановитесь при посольстве. Наш сотрудник окажет вам полное содействие. Задача – выяснить, насколько русские готовы поддержать Германию в польском вопросе.
Затем поедете с экскурсионной поездкой в западные районы России. Оттуда в Польшу. Поднимите все старые связи. Постарайтесь через них передать сообщение польскому руководству о том, что им лучше пойти на удовлетворение германских территориальных претензий, чтобы Германия относилась к полякам как к представителям европейских народов.
Если будет ответ, доставите его нам в кратчайшие сроки. Буду ждать вас в двадцатые числа августа на пограничном переходе в Гляйвице.
– Должен ли я контактировать с контрразведкой русских? – спросил я.
– Ни в коем случае, коллега, – сказал Мюллер, – я им вообще не верю. Посмотрите в бумаги, поляки Дзержинский и Менжинский во главе ВЧК, разведку ВЧК-НКВД возглавлял Трилиссер, его сменил Слуцкий, а сейчас её возглавляет Шпигельглас. Вы думаете, что в контрразведке положение лучше? Ничуть. Могла бы Германия занять лидирующее положение в Европе, если бы на всех ключевых постах у нас были евреи?
– Но в соглашении у нас прописана совместная борьба с международным еврейством, – сказал я, – значит, они согласны с нашей политикой по еврейскому вопросу.
– На бумаге можно написать всё, а у всех членов большевистского Политбюро дети евреи, – возразил Мюллер, – разве они будут бороться со своими детьми?
– Но у них в Политбюро один только Каганович еврей, – не согласился я с шефом.
– Вот у Кагановича-то как раз дети русские, – засмеялся Мюллер.
– Что-то я ничего не понимаю, – признался я.