Личный ущерб
Шрифт:
Робби с обиженным видом замолчал.
— Надо подумать, — продолжил Сеннетт, — хорошенько подумать. Вероятно, они догадались, что находятся под колпаком. И теперь мелкая рыбешка Уолтер помогает выбраться из сети крупной рыбе Малатесте. Если… — Он запнулся, почувствовав нашу реакцию. Не знаю, как другие, но я от такого поворота мысли буквально оторопел. Надо же, как Стэн мог интерпретировать даже такие, казалось бы, очевидные факты! — А что? — воскликнул он, скрестив руки на груди. — Думаете, такое невозможно? Возможно. И еще как.
24
Наступил четверг, тридцатое апреля.
После всестороннего обсуждения ситуации решили проверить теорию Сеннетта. Назначить Уолтеру очередную встречу. Передать деньги за нужное решение по последнему делу. Если посредник что-нибудь заподозрил, то конверт со взяткой принимать не станет даже ради Малатесты или самого Косица, ведь это грозит тюрьмой.
Когда лифт вернулся на пятый этаж, Ивон почувствовала, что-то неладное прежде, чем открылись двери. В наушнике сквозь шумы начали пробиваться голоса Робби и Уолтера, который почему-то не остался на первом этаже, а поднялся. Они говорили о какой-то женщине, с определенным подтекстом. Робби от души смеялся, а Вунч бормотал что-то неразборчивое.
Ивон напряженно вглядывалась в узоры, сделанные фломастерами на дверях лифта. Наконец они медленно раздвинулись. Из кабины шагнул улыбающийся Робби, целый и невредимый. Сзади был виден Вунч, ссутуленный, в теплом пальто, несмотря на середину весны.
— Просто чушь, — услышала Ивон слова Робби. Уолтера это, видимо, не убедило. Он вышел следом и исподлобья уставился на машину, где сидела Ивон. Сейчас вид у него был еще отвратительнее, чем обычно. Робби открыл дверцу «мерседеса» и промолвил:
— Слушай внимательно. Я скажу тебе что-то, ну, какую-нибудь чепуху, не важно что, а ты засмеешься. Громко. Может быть, даже чуть истерично. Понятно? Словно это какая-то идиотская пошлость.
Он плюхнулся на сиденье и произнес несколько неразборчивых фраз, какие актеры говорят на сцене, когда нужно изобразить шум толпы. Зато мимика была выразительной, специально для Уолтера.
— Смейся! — приказал он.
Ивон засмеялась. Робби тоже зашелся в хохоте, заслонив ладонью рот, ухитрившись прошептать:
— Смейся до тех пор, пока не закашляешься.
Наконец, отдышавшись, он посмотрел сквозь ветровое стекло на Уолтера и недоуменно пожал плечами. Тот развернулся, чтобы войти в лифт.
Ивон ждала объяснений, но Робби завел машину и быстро покинул гараж. Миновав несколько кварталов, он свернул в переулок, где въехал на стоянку позади небольшого магазина, задняя дверь которого была закрыта ржавой решеткой.
Робби выразительно показал глазами на свою поясницу и одними губами произнес:
— Выключай.
Сегодня пульт управления Хитрецом остался у Макманиса. Машина находилась всего в нескольких кварталах от его офиса, и Ивон собиралась выключить записывающее устройство там.
— Давай обыскивай, — громко сказал Робби.
— Что случилось? — спросила она.
— Обыскивай же, черт возьми! — взорвался он. — Чего ты тянешь?
Ивон послушно имитировала
— Все. Шоу закончилось.
— Он не взял деньги?
— Почему же не взял, — усмехнулся Робби, наклонившись вниз, чтобы снять Хитреца.
По совету Элфа Клекера, он купил сделанные на заказ ботинки, очень удобные, чтобы пристегивать прибор к лодыжке. У него что-то там не ладилось. Наконец он снял записывающее устройство и положил на сумочку Ивон.
— Наживку Уолли скушал, как обычно.
— Все-таки что же случилось? — спросила она.
— Мы с Уолтером уже собирались разойтись, и вдруг он решил рассказать мне забавную историю. А суть ее вот в чем. На прошлой неделе, когда мы были у Малатесты, ты в дверях столкнулась с одним человеком. Правда?
Ивон кивнула.
— Он полицейский, старый приятель Уолтера, они вместе работали в уголовном суде. Зачем он приходил в тот день к Малатесте, я не знаю. Его зовут Мартин Кармоди. — Робби внимательно взглянул не нее, ожидая реакции. — Ну, произнеси хотя бы что-нибудь.
— Мне кажется, я его где-то видела.
— Ага, видела. — Он уставился в окно на ржавую водосточную трубу. — Так вот, этот Кармоди рассказал Уолтеру, что примерно пять или шесть лет назад имел командировку в Квонтико. Провел там пару недель, изучая современное стрелковое оружие. Инструктором по стрельбе, вернее, инструкторшей, была агент ФБР, симпатичная девушка по имени Ди-Ди. Фамилию он не знает. Зато с самой Ди-Ди познакомился достаточно близко. Они провели потрясающую ночь. Кармоди уверен, он так и заявил Уолтеру, что цыпочка, с которой он столкнулся, — это и есть она. Ди-Ди. Понимаешь? Ты — Ди-Ди. Он говорит, ты сильно изменилась. Покрасила волосы, перестала носить очки, стала более современной, но разве можно перепутать ту, с которой провел восхитительную ночь. А с Уолтером он об этом заговорил вот почему. Где-то там неподалеку работает мадам Кармоди. И муженек испугался, а вдруг ты захочешь вспомнить старое. В общем, он боится семейных осложнений.
Ивон слушала, закрыв глаза.
— Как, по-твоему, я должен был отреагировать на такое заявление? — продолжил Робби. — Естественно, я возразил ему. Она из ФБР? Какая чушь! Это просто смешно. Давай спросим у нее. Уолтер, слава Богу, слишком большой ханжа, чтобы подойти к машине и осведомиться у дамы, не она ли развлекалась в постели с его приятелем несколько лет назад. К тому же он делал вид, будто ФБР его совершенно не волнует. Просто проявил обыкновенное любопытство, и все.
— Вляпалась в дерьмо! — воскликнула Ивон, когда к ней вернулась способность говорить. Она даже забыла, что никогда при Робби не выражалась.
— Итак, дорогая Ди-Ди, давай обсудим, что делать.
— Будь оно все проклято!
Ивон трясло. С одной стороны, Уолтер все-таки взял деньги, значит, это не провал. А с другой… И, вдобавок ко всему, ужасно стыдно. Ведь разговор Робби с Вунчем слышали Макманис и Сеннетт. И остальные. Сеннетт, наверное, уже встал на уши.
— Понимаешь, Робби, на все сто процентов Кармоди уверен быть не может, потому что мы были пьяные в стельку. — Она побарабанила пальцами по колену. — Поэтому он и спросил у Уолтера.