Лицо лжи
Шрифт:
Так я и спросил у своего учителя.
– Дурак ты ещё! – вздохнул он снисходительно. – Это ж смерть вам всем! А смерть – она всегда в цене…
Но тогда это были слишком глубокие для меня слова. Я не мог их вот так, сразу превратить в простые и прагматичные выводы. Поняв это по моим глазам, Чакт выдал мне персональную порцию снисходительных пояснений:
– Подумай-ка, мой юный друг, сколько сил нужно, чтобы с ДиУлла к вам армию перебросить. И сколько лет! А тут всё само собой может решиться… Вычислительные ресурсы – тьфу! Это здесь у вас они в дефиците. А в орбитальном городе? Ну ты сам подумай, малыш…
Я неотрывно смотрел на всё раскаляющийся вычислительный столб…
– И вот кто-то сел и просчитал… – пробормотал я.
И не то чтобы я был наивным идеалистом. Я уже заглядывал в лицо лжи, уже пытался примерять на себя предощущение войны… Но какая-то инерция мышления, видимо, существовала даже у меня – у того, кто решился доставить людям исподтишка подсунутое Космодромом Послание.
– Да! Запросто! – встав со своего кресла, Чакт хлопнул меня по плечу.
– Я опять в оружейку! – провозгласил охотник. – Нужно ещё над твоим шлемом и костюмом поколдовать. Это мне ещё на полночи – а тут расчёт раньше и не закончится…
– Я что сделал-то! – Чакт не удержался от искушения похвастаться своим очередным творением. – Был просто боевой костюм, а я сделал так, что в нём теперь всё как у суперкарго!
Про костюм суперкарго я слышал – туда обычно встраивают систему типа радара, которая может на расстоянии считывать цифровые радиометки контейнеров. Такая же система стоит на специальных кранах, таскающих контейнеры, но костюм-то со шлемом удобнее. Только зачем антенны, нужные суперкарго, встраивать в боевой костюм?
– И не благодари! – направляясь к переборке корабельной рубки, сказал Чакт, опередив мой неизбежный, но глупый вопрос. – Просто привык я к тебе, дурню.
Вот так… Поболтавшись по рубке с четверть часа, я опять принялся разглядывать сверкающий ярко-голубой столб голограммы. «Мы вам ещё покажем!» – прошептал я про себя. Вот оно всё как вышло… Ловля призраков обернулась опаснейшим разминированием. Я уже не сомневался в том, что мне придётся это сделать: полезть туда, в самый центр взрывоопасной комбинации контейнеров, и добраться до боевого блока… Который наверняка со сложным логическим взрывателем… Сапёрный курс по инопланетной технике я у Чакта проходил, но это было давно. Надо бы освежить, да…
Но это имело смысл, только если всё действительно так плохо! Если Сержант и Чакт не ошиблись и взрывоопасные комбинации грузовых контейнеров, просчитанные кем-то заранее, вообще существуют…
И тут же, словно в ответ на мои мысли, корабельный компьютер выдал первую комбинацию! Сияющее полотнище отслоилось от сверкающего вычислительного столба и развернулось посреди рубки, повиснув над заголовником пустующего кресла пилота… Я присмотрелся – на нём была изображена схема пространственного расположения полутора десятков контейнеров, поставленных в несколько рядов и в несколько ярусов. Контейнеры были отмечены разными цветами, рядом давалась расшифровка… Привстав с кресла, я принялся жадно впитывать информацию. Вот это да! Никогда бы не подумал, что этот жидкий промышленный полимер, название которого я ещё по университетским лекциям помнил, в паре с этой хорошо мне известной аэрозольной смазкой, которая считается негорючей… Не нужно было прогуливать химию! Минут пять я лихорадочно пытался запомнить бортовые номера контейнеров и их взаимное расположение, как вдруг висящую в воздухе разноцветную схему смертоносной комбинации заслонила другая… И потом, почти тут же, – ещё одна! Я растерянно захлопал глазами…
– Сержант твой, как всегда, прав оказался, – хихикнув, сказал мне прямо в ухо звёздный охотник Чакт.
Я вздрогнул и оглянулся – не заметил, как тот подошёл.
– Брось это, – махнул рукой мой старый учитель, заметив мои умственные усилия, – тут расчётов ещё надолго, хорошо если не до рассвета… Жрать пошли!
Я машинально глянул на часы – действительно, по корабельным традициям, которые неуклонно соблюдались даже через тринадцать лет после катастрофы, было время ужина. А мой желудок напомнил, что в последний раз я ел перед отъездом из Кодда. И было это ещё до восхода солнца…
Стол у Чакта был традиционно шикарен. Добравшись до практически неисчерпаемых источников вкусной и здоровой планетянской пищи, звёздный пират принципиально ни в чём себе не отказывал. К местной кухне он так и не привык и готовил всё по-своему. Названий этим блюдам было не подобрать, так как не существовало точных аналогов. Казалось бы, что можно изобрести, кроме жареного мяса, овощей, хлеба и молочных продуктов в различных сочетаниях? Но нет пределов творчества для человека, который всю свою предыдущую жизнь провёл в попытках сделать что-то съедобное из отвратительного на вкус специального сырья для корабельного синтезатора пищи. Впрочем, молодое деревенское вино занимало на столе своё место, даже не покинув традиционного для общины Земледельцев глиняного кувшинчика…
Натрескавшись, я вдруг почувствовал, что глаза мои поехали в разные стороны. Да и захмелел я неожиданно сильно. Вино за ужином – даже и пьянкой-то не назовёшь… Может, это оттого, что я с раннего утра на ногах, а потом разом тысячу с чем-то километров за рулём, да ещё и расследование…
– Давай-ка спать! – распорядился Чакт, командир «Звёздной искры». – Делами с утра займёмся…
«Почему бы и не с утра…» – рассеянно думал я, машинально преодолевая по корабельным коридорам и палубам путь до каюты, в которой когда-то частенько ночевал. Там всё оказалось в точности как много лет назад. Я даже не удивился этому. Моя койка была нижней, койка Илед – верхней…
«Илед, рождённая на Дамоде, Покинувшая Кров, как ты там сейчас?» – машинально подумал я, проводя ладонью по холодным полосам полированной стали, из которых был набран бортик её койки. И тут же я вспомнил про свой амулет – маленькую хрустальную пирамидку. Выудив её из кармана брюк, я поглядел сквозь неё на молочно-белый потолочный светильник. Пирамидка была кристально прозрачна. Это хорошо. Это должно означать, что моя первая любовь где-то там, в далёком космосе, живёт и здравствует…
В этом и был смысл амулета – пока пирамидка прозрачна, Илед жива. Если с ней что-то случится – нейростекло станет мутным, ничего сквозь него не разглядишь. Как именно это работало, я в точности не знал. Хотя общий принцип был понятен, тем более Илед настраивала амулет на себя при мне. Никакой мистики, конечно, не было – но в основе там лежала такая физика, что я со своим неоконченным университетским курсом, попытавшись как-то самостоятельно разобраться, откровенно «поплыл»…
Восьмигранная пирамидка была сделана из особого и очень редкого материала, называемого нейростеклом. По сути, она представляла собой всего лишь очень-очень сложный приёмник на прозрачных нейрокристаллических схемах. Как уж он там видел какие-то дубликаты атомов в бьющемся сердце Илед через межзвёздные расстояния… Даже свет от некоторых звёзд с обитаемыми системами идёт дольше, чем продолжается жизнь человеческая… А вот эта маленькая штучка вполне справлялась с тем, чтобы донести до меня весточку о девушке, которую я когда-то любил. Хотя, если признаться честно, – и до сих пор люблю…