Лицом к лицу
Шрифт:
— Что это за деревья? — указывая на темно-зеленых гигантов, стоящих по обе стороны дороги, спросила Стефани. Ей хотелось отвлечься от мыслей о Марко. — Запах очень знакомый, но я не могу вспомнить.
— Эвкалипты. Открой свое окно, чтобы в салоне было больше свежего воздуха. Они растут здесь повсюду. Хочешь, остановимся у какого-нибудь кафе?
— Нет-нет, спасибо, — отказалась Стефани. — Если ты действительно считаешь, что надвигается гроза, нам лучше поскорее добраться до л… до виллы.
Она вовремя исправилась. Кажется, Марко ничего не заметил. Стефани хотела сказать, что им надо поскорее добраться до дома. Но «Ла Росса» никогда не будет ее домом. Да, она влюбилась в роскошную виллу и в ее красивого хозяина, однако это ее временное пристанище. Место, где Стефани могла спрятаться от своих проблем на короткое время. Очень скоро ей придется покинуть эту тихую райскую гавань и вернуться в Бостон, где ее ждет суровая реальность. Огромные долги отца, которые семья не в состоянии выплатить.
— Почему такой тяжелый вздох? — спросил Марко, еще раз доказав, как глубоко чувствует ее настроение.
— Я… я думала о возвращении домой, — ответила Стефани. — Как ты считаешь, репортеры уже забыли обо мне?
Не успела приехать, а уже торопится вернуться домой. Марко так сильно сжал руль, что побелели костяшки пальцев. Он чувствовал, что это должно было произойти. Последние два дня Стефани места себе не находила.
— Думаю, дня через три, когда они поймут, что ты уехала из города и им ничего не светит, они сдадутся. Но, если ты появишься там раньше времени, ты только возбудишь их еще не остывший интерес. Особенно если вернешься одна.
— Ты имеешь в виду — без тебя?
— Да. Без миллионера, ради которого ты якобы бросила своего жениха. Тогда они действительно захотят узнать, что происходит.
Господи, что я делаю?! — спросил себя Марко. Пытаюсь убедить ее остаться? Неужели мне хочется, чтобы она снова с презрением отвергла мои поползновения? Она четко дала понять, что думает обо мне, когда заявила, что скорее предпочтет амебного Филипа Янга, чем будет иметь дело со мной. Но я все равно спас ее от репортеров, привез сюда, надеясь, что, если мы проведем вместе какое-то время, она, может, изменит мнение обо мне.
Что я говорил ей? Что она сама должна решить. Должна сама сказать, что тоже хочет меня.
Ха!
Машина резко вильнула, но Марко быстро взял себя в руки и выровнял руль. Скорее свиньи полетят, чем эта женщина придет к нему по доброй воле. Если у него и был шанс растопить ее сердце, то он угробил его своим беспардонным поведением, когда Стефани рассказывала ему о своем юном женихе.
Очки, которые набрал, защитив ее от назойливых репортеров, он тут же растерял. Двери, которые она могла открыть, сразу захлопнулись и до сих пор оставались плотно закрытыми. Марко не понимал, почему не бросит все это и не даст Стефани уехать с миром. Тем более что она стремится к этому.
Ответ был прост. То, что он чувствовал к Стефани, было впервые в его жизни. Так его не затрагивала еще ни одна женщина. Стефани вошла в его плоть и кровь, в его сознание, и он не мог выбросить ее оттуда.
— …Ты не думаешь?
Марко, занятый своими мыслями, пропустил начало ее фразы.
— Извини. Что ты сказала?
— Что Филип наверняка уже вернулся и все объяснил.
— Сомневаюсь. Насколько я понимаю, он сейчас занят другими вещами.
— Какими, например?
— Например, своей женой, — спокойно ответил Марко.
— Женой? — изумилась Стефани. — Этого не может быть!
— Скажи, тебе когда-нибудь приходило в голову спросить меня, почему ты оказалась здесь?
— Я знаю, почему я здесь! Репортеры… Нет? — неуверенно спросила она, увидев, что Марко качает головой.
— Нет, я имел в виду другое. Неужели ты ни разу не задумалась над тем, почему я похитил тебя?
— Задумывалась. Сотни раз.
Но у Стефани ни разу не хватило смелости спросить у Марко. Она боялась услышать ответ, который ей не понравится. А с тех пор как она поняла, что любит Марко, этот страх удвоился.
— Я была уверена, что ты не ответишь на этот вопрос.
Машина миновала ворота поместья и, шурша шинами, покатила по гравию длинной подъездной аллеи.
— Ты имела право знать, — сказал Марко. — И до сих пор имеешь.
Стефани бросила на него скептический взгляд. Марко остановил машину и заглушил двигатель. Повернувшись к Стефани, он сказал:
— Спрашивай.
Она нервно сглотнула, пытаясь подобрать слова, но в голову ничего не приходило.
— Почему? — наконец хрипло произнесла Стефани.
— Сильвана.
— Какая Сильвана? — не поняла Стефани. — Ты ведь не Сильвану О’Брайен имеешь в виду?..
— Именно ее.
— А при чем тут она?
— Она моя сестра.
Стефани так и знала, что он не скажет ей правду. Рассердившись, она дернула ручку, толкнула дверцу и почти выпала из машины.
— Стефани!
Марко выскочил вслед за ней. Он поймал ее за руку и повернул лицом к себе.
— Да, очень смешно! — зло сказала Стефани, ненавидя его, а заодно и себя за то, что это имеет для нее значение. — Ты ждешь, что я поверю, будто Сильвана О’Брайен, которая, я точно знаю, ирландка, является сестрой Марко Маринелли, который совершенно точно не ирландец?
— Но это правда, — тихо произнес Марко.
— О, не надо… — начала было Стефани, но осеклась. Что-то в тоне Марко заставляло поверить ему. — Твоя сестра?
— Наполовину, если быть точным. Моя мать вышла замуж за Джона О’Брайена после развода с моим отцом. Сильвана моложе меня на десять лет. Недавно ей исполнился двадцать один год. Когда ей было три, ее отец умер, и наша мать жутко баловала ее, думая, что этим возмещает девчонке потерю отца.
— Филип говорил почти то же самое, — резко заметила Стефани. — Но он был более категоричен в своей оценке. Он называл ее «маленькая леди».