Лида. Песнь любви
Шрифт:
– Не знаю. Я могу вам назвать его имя. Я не знаю, как это случилось, это была не любовь, нет, нет. Но такая уж была пора, это обрушилось на меня как болезнь; меня вообще подмывало вырваться из дому и натворить бог знает чего; я не хотела, просто приходили такие мысли; тогда-то он и встретил меня на улице, начал преследовать и сразу же позвал… не понимаю, почему он отважился; но для меня это было страшно, я понятия не имела ни о чем подобном. Так откровенно и грубо он хотел меня. Потом всюду меня подстерегал, изо дня в день, и все время твердил одно и то же, одно и то же, жал мне руки, заглядывал в глаза, куда бы я ни шла – он шел за мной и только угрожал. Как-то он до того разозлился, что больше не пришел, и тут я сама написала ему. Не знаю, не знаю, зачем я это сделала…
От горечи и муки Голуб плотно сжал зубы.
– Тогда он захотел, чтобы я приходила к нему, – продолжала Лида тихо и печально. – Но это никуда не годится, не годится, согласитесь – ведь это правда? Если уж – то навеки, как в омут. И чтобы никого больше не видеть, ни маму, никого. «Бежим со мной, – предложила я, – а потом ты меня убьешь». Как-то он пришел на свидание и говорит: «Поедем. Куда хочешь». Мы вместе пошли к нему на квартиру – там он взял дорожный мешок и револьвер. И мы поехали. Уже в первую ночь, когда он уснул, я разбудила его! «Теперь убей меня». А он насмехался надо мной, начинал снова и снова… И опять я умоляла убить меня. Тогда он взял патроны и выбросил их из окна в сад. «Спи», – только и сказал, и я подумала, что это уже все, конец. Но через два дня нас разыскал брат и увез меня домой… Может ли человек совсем перемениться?
– Как перемениться?
– Господи, как: начать жизнь заново. В силах ли человеческих сделать себя другим?
– Не т-терзайтесь, Лида, – торопливо проговорил Голуб.
– Что же мне делать? – навзрыд расплакалась она. – Ведь так жить больше невозможно. Когда вы к нам приходили – это было до того страшно… Все могло повториться… как с ним… или выйти по-другому, иначе… Я могу стать лучше… – Лида в муке ломала пальцы. – Верьте, верьте, могу. Если бы не встретила вас – наверное, не смогла бы; но теперь, теперь…
– Лида, – хрипло выговорил Голуб.
– Нет, нет, нет, оставьте, – рыдала Лида, – я знаю, теперь вы отвернетесь от меня, я это знаю наверное, наверное… Но и эту жертву я принесу, чтобы искупить свою вину, даже если никогда не увижу вас больше. Я знаю, понимала и раньше, что после моего признания все примет ужасный оборот, все полностью переменится; меня страшила эта минута, и, только идя к вам, я нашла в себе силы. Лишь на мосту…
Не помня себя, Лида рухнула на колени.
– Судите меня, грешницу.
– Лида, Лида, – тоже почти в беспамятстве твердил Голуб.
Лида воздела руки.
– Нет, нет…
– Ведь мне все давно известно, – выкрикнул Голуб.
Лида поднялась, словно ее ударили по лицу.
– Вы знали…
– Я все знал с самого начала. Когда ваши думали, что вас нет в живых, я знал, что это – бегство, что вы убежали с дурным человеком, я все-все знаю… Собственно, ведь это я вас нашел.
– Но как же так, как же… – в испуге шептала она.
– Не спрашивайте как. Отгадать не представляло труда. Мне все было известно, но это не мешало мне навещать вас – ради вас, Лида. Если это может вас успокоить, – добавил он, сжимая руки, – я никогда бы не смог отказаться от вас!
Лицо Лиды под вуалью стало белым, как плат.
– Вы не должны были приходить к нам, – бросила она резко и страдальчески.
– Нет, Лида, это лучше, что я все знал. Я научился сострадать вам.
– Не лучше, нет, нет, – в отчаянии твердила Лида. – Если бы я только знала! Если бы только могла предположить!
– И что тогда?
– Ничего, ничего похожего на сегодняшнее… Ведь не могла я желать… Боже мой, что вы все это время думали обо мне!
«Все это время, – ужаснулся Голуб, – боже милостивый, как я сам теперь выгляжу в ее глазах!»
– Все это время, – проговорил он смущенно, – я думал о вас только с любовью.
– Нет, – выкрикнула Лида, – это невозможно, невозможно! Разве могли бы вы?!
Голуб схватил ее за руки.
– Лида, вы пришли ко мне потому, что вы знали об этом.
Лида не отпиралась.
– Невозможно, – шептала она в отчаянии.
Руки ее безвольно повисли.
«Ах, Лида, – с беспредельной жалостью думал Голуб, – зачем вы пришли? На что решились? Какого наказания ждали? Могло ли это мгновение спасти вас? А эта жертва – искупить вину? Зачем вы хотели довести все до крайности? Видите, как это нас ранило! Что же великое и чудесное вы намеревались совершить? Каких великих, славных свершений ждали от меня? Вы унижаетесь перед человеком, который сам бесславно проиграл все битвы; бесполезно всякое деяние, и нет ни победителей, ни побежденных».
Лида отступила в нерешительности и отчаянии; удивленно оглядела она комнату, где должно было свершиться искупление… Увидела незнакомую, чужую, убогую обстановку…
– Лида, – смущенно начал Голуб, – вы, вероятно, знаете, что ваша матушка… словом, я не могу больше запросто приходить к вам.
Лида молча кивнула.
– Если бы вам захотелось вновь навестить меня… – тихо произнес он.
На глаза Лиды навернулись слезы жалости к себе самой.
– Ничего другого не остается… – повторил Голуб.
Лида склонила голову движением трогательным и печальным.
Примечание
Рассказ «Лида» впервые был опубликован в журнале «Люмир» (Lumir), 16 июня 1916 года. В 1917-ом состоялась первая книжная публикация, в авторском сборнике Карела Чапека «Распятие». Там же был впервые опубликован рассказ «Песнь любви», являющийся продолжением «Лиды».