Лифт в разведку. «Король нелегалов» Александр Коротков
Шрифт:
Жителей Восточного Берлина не могло не возмущать, что их соседи из западных секторов, в том числе родственники, могли беспрепятственно посещать столицу ГДР. В то же время власти «первого социалистического государства на немецкой земле» своим гражданам пропуски для кратковременных визитов в западные секторы выдавали крайне редко, в исключительных случаях. В последние годы существования ГДР стена стала символом подлинной трагедии разделенного народа. Ее снос можно сравнить разве что с разрушением в свое время ненавистной французам Бастилии.
Наращиваемая день ото дня деятельность советской разведки в Германии объяснялась вполне реальной угрозой со стороны вчерашних союзников. «Холодная война» имела все шансы перерасти в «горячую» уже в конце 1945 года. Причем, с односторонним примечанием только что созданного
В марте 1946 года, еще не предчувствуя ничего дурного, в Москву вернулся Маршал Советского Союза Георгий Жуков. С повышением. Он был назначен одновременно заместителем министра Вооруженных Сил СССР и Главнокомандующим сухопутными войсками. В обычном соответствии с давними правилами сталинской игры в «кошки-мышки». Потому как всего через пять месяцев самый знаменитый полководец Второй мировой войны был освобожден от обеих должностей без каких-либо объяснений и отправлен в своего рода «Кончанское» — командовать войсками третьестепенного Одесского военного округа.
По случайному совпадению, возможно, весной того же 1946 года был отозван в Москву и полковник Александр Коротков.
Реорганизации, реорганизации и снова реорганизации
Полковник Коротков покидал Берлин со спокойной душой: основные задачи, поставленные руководством перед резидентурой, были выполнены. Агентурная сеть частично восстановлена, но в основном создана заново. Возможно, еще не в должном объеме, но все же вполне дееспособная. Причем, по всей Германии, отчасти и Австрии. Удалось протянуть пока редкие и тонкие, но прочные ниточки к военной администрации и органами местного самоуправления трех других оккупационных зон: американской, английской и французской.
На Лубянке Короткова ожидали новые назначения, причем не просто новые, но означающие серьезные повышения по службе: он стал одновременно заместителем начальника внешней разведки и руководителем той ее структуры, которое ведало нелегальной разведкой за границей. Тогда же обнаружилось еще одно приятное обстоятельство. Оказывается, за боевые дела в Югославии Народная Скупщина этой страны Указом от 22 февраля 1946 года наградила советского полководца Александра Короткова массивным золотым орденом «Партизанской Звезды» первой степени.
Дабы не путаться в дальнейшем в наименованиях, переименованиях, преобразованиях, упразднениях, возрождениях и прочих пертрубациях ведомств, служб, управлений, отделов, расскажем в одной главе о тех реорганизациях, что имели место в органах государственной безопасности в последующие восемь лет.
15 марта 1946 года порожденные революционной романтикой «народные комиссариаты» — наркоматы и, соответственно, наркомы прекратили свое существование [152] .
Отныне центральные ведомства государства стали именоваться на зарубежный (а также на российский дореволюционный) манер министерствами, а их руководители — министрами.
152
Кажется, должности «комиссаров» и названия соответствующих учреждений — «комиссариаты» — сохранились только в военном ведомстве.
То было не просто механическое переименование, но акт важного государственного, даже международного звучания. Разгромив нацистскую Германию и сделав весомый вклад в победу над империалистической Японией, Советский Союз стал воистину великой державой, не только одним из учредителей Организации Объединенных Наций, но и постоянным — навечно! — членом ее Совета Безопасности, наделенным наряду с Великобританией, Францией, США и Китаем правом вето. Новое наименование правительства страны — Совет Министров СССР — сразу подымало, и значительно, его авторитет в глазах мирового сообщества. Тем более, что председателем Совмина был и оставался до самой смерти Иосиф Сталин, сохранивший к тому же за собой и скромно звучавший пост руководителя, а если попросту — вождя, секретаря Центрального Комитета правящей (и единственной) политической партии. (Стоит напомнить, что Сталин никогда не подписывался под публикуемыми в печати документами как «Генеральный секретарь»,
Народный комиссариат государственной безопасности СССР превратился в Министерство государственной безопасности СССР (МГБ СССР). Соответственно, нарком генерал армии Всеволод Меркулов стал министром МГБ и пробыл в этой должности аж два месяца. Потому как Сталин решил заменить его на этом посту одним из своих бывших заместителей по Наркомату обороны и начальником Главного управления контрразведки «СМЕРШ» Виктором Абакумовым.
Сталин назначил Абакумова с дальним прицелом. Меркулов, общеизвестно, был «человеком Берии», а Берия набрал за последние годы слишком большую силу и умело одной пользоваться. Такого Сталин никогда не допускал и допускать был не намерен и впредь. Тем более, что прекрасно знал: по уму, способностям и волевым качествам Берия на голову выше Маленкова, Жданова, Булганина и прочих вождей второго и третьего плана, вроде Шверника или Андреева. Потому и посадил на два ключевых, сегодня сказали бы «силовых ведомства» — МГБ и МВД — новых министров, не входивших ни в Политбюро, ни ранее в ГКО и обязанных своим возвышением только ему, Сталину [153] .
153
Министр внутренних дел огромный, медведеподобный генерал-полковник Сергей Круглов, бывший заместитель Берии, сменял его еще на посту наркома НКВД за две дня до Нового, 1946 года.
От повседневных дел обоих министерств Берия был таким образом отстранен, однако и Абакумов, и Круглов, и все прочие ведомственные руководители, а также первые лица на местах, обязаны были незамедлительно выполнять все требования, указания, распоряжения заместителя председателя Совета Министров СССР Берии, как главы строго засекреченной (но не для указанной категории ответственных работников) программы создания атомного оружия. В этой должности он был наделен громадными правами и полномочиями. К тому же, на первом послевоенном Пленуме Центрального Комитет ВКП(б) Берия был из кандидатов переведен в члены Политбюро.
Что же касается Меркулова, то Сталин почти год продержал его в резерве, после чего назначил начальником Главного управления советским имуществом за границей (ГУСИЗМ) [154] . Тогда же его первым заместителем назначили Богдана Кобулова, просто заместителем — Владимира Деканозова. Управление кадров ГУСИЗМ возглавил бывший начальник следственной части по особо важным делам НКГБ СССР Лев Влодзимирский.
Первым заместителем министра госбезопасности СССР вместо Богдана Кобулова был назначен еще в декабре 1945 года (естественно, тогда еще НКГБ) генерал-лейтенант Сергей Огольцов, до этого работавший наркомом госбезопасности Казахстана.
154
В октября 1950 года Всеволод Меркулов сменит на посту министра государственного контроля СССР Льва Мехлиса.
Вместе с Абакумовым влился в МГБ и сам «СМЕРШ», правда, утратив при этом свое грозное название. Контрразведка в вооруженных силах теперь именовалась Третьим управлением. Внешняя разведка и контрразведка получили статус Главных управлений, сохранив прежнюю нумерацию Первого и Второго.
Впавший в немилость Павел Фитин, как уже отмечалась ранее, был переведен на малозначительную должность на периферию. В течение двух с небольшим месяцев начальником разведки числился генеал-лейтенант Петр Кубаткин, всю войну возглавлявший органы государственной безопасности в блокадном Ленинграде. Самокритично посчитав себя малокомпетентным в проблемах внешней разведки, Кубаткин упросил нового министра его от этой должности освободить [155] .
155
В июле 1949 г. Петра Кубаткина, работавшего тогда заместителем председателя Саратовского облисполкома, арестовали в связи с «ленинградским делом» и через год расстреляли. Реабилитирован посмертно.