Лихорадка под названием...

Плагина Юлия

– Это...
– красноречие, так и фонтанировавшие всегда из ехидной блондинки, на этот раз отказало в поддержке хозяйке.
– Это...

– Это Герман - молодой человек нашей скромницы Машки, - моментально нашлась с ответом я, как только запахло паленым.
– Гера, - искренне надеюсь, что за подобное своевольничество по сокращению имени, меня не убьют, - хотел проводить Булавинцеву до дома, - и "страшные" глаза в сторону офонаревшей парочки, так кстати стоявшей рядом друг с другом.
– Они уже уходят, - пришлось "перевести", потому что ребята всё также продолжали стоять столбами, и пялиться на меня квадратными

глазами.

– Да?
– недоверие отчётливо слышалось в голосе доброй женщины, что добавило мне несколько седых волосков в шевелюру.
– Что-то не сильно они тянут на влюблённых, но это уже не моё дело. Я чего, собственно, пришла, - "вспомнила" Наталья Игоревна, - завтра у нас "кошачий" день!

– Чего?!
– слаженным дуэтом взвыли мы с подругой, прекрасно памятуя об экстравагантном характере начальницы и сегодняшнем дне "Тысячи и одной ночи" (Машка до икоты ржала, когда увидела коллегу в шароварах).

Весело рассмеявшись, женщина поставила на ближайший столик большой пакет и, в очередной раз довольно хихикнув, достала из его недр ободок с прикреплёнными к нему кошачьими ушками, пушистые хвостики, высокие тёмные нарукавники с мягкой "бахромой" и набор карандашей для бодиарта. Нацепив один из ободков себе на голову, Наталья Игоревна гордо приосанилась, и замерла в ожидании нашей реакции. Лёгкий светло-бежевый свитер длиной до колена, чёрные лосины и белые ботиночки на каблуках явно не сочетались с таким оригинальным аксессуаром, но вот под тёмные джинсы и белую футболку будет самое то!

– Классно смотрится, - немного приврала Мария.
– А нам завтра можно в обычной одежде остаться?

– Конечно, главное, чтобы на вас была "кошачья" атрибутика, - смилостивилась дамочка, снимая ободок.
– Ладно уж, иди домой, я сама закрою кафе.

– Спасибо, - искренне поблагодарила я нежданную самаритянку и пулей унеслась на кухню.

Забрав из шкафа "плечики", с висящей на них формой Академии, и огромный пакет с учебниками, поймала на себя задумчивый взгляд начальницы. Замерев, словно кролик перед удавом, никак не могла решить, как же поступить: попрощаться и быстро уйти, или уточнить, что же именно так заинтересовало госпожу Пилюк в моём внешнем виде. Сомнения разрешил Савельников младший. Парень, ввинтившись следом за мной в царство шеф-повара, просто-напросто отобрал у растерявшейся меня пакет и, взяв за руку, вывел на улицу, где уже прыгала в нетерпении Машка.

– Значит так, - стоило нам только появиться на освещенном пятачке перед кафетерием, как подруга взяла быка за рога, - сейчас отвозишь её домой и, не дай Бог, руки начнёшь распускать - укорочу до локтя. Ты меня хорошо понял?

– Есть, мэм, - шутовски отдал честь Герман, и, открыв дверцу пассажирского места, галантно поклонился, знаком прося меня садиться.

Быстренько распрощавшись с подругой, осторожно села на предложенное место. Чувство стыда никак не хотело покидать мою непутёвую светлость, поэтому я, то и дело, ёрзала на мягком кресле и поминутно порывалась выйти на ближайшей остановке, на что меня быстро просветили относительно некоторых угроз, в бесплатном порядке источаемых Машкой, если с Павлой Огурцовой хоть что-то случится. На фразе "утоплю в унитазе" меня отчётливо перекосило от смеха и, еле сдерживаясь, чтобы позорно не захихикать, постаралась сменить тему разговора.

–

Красивая машина, - ну, какому водителю не будет приятна похвала, расточаемая его "коню".
– А что за марка?

– Lamborghini Murcielago, - моя лесть не канула в Лету.
– Если хочешь, могу немного рассказать об этой марке, - получив утвердительный ответ, Герман, что называется, всю оставшуюся дорогу разливался сладкоголосым соловьём.
– Конечно, Ферруччо Ламборгини - легендарная личность в автомобилестроении, но было бы нечестно не отдать должное другим людям, сыгравшим ключевую роль в становлении фирмы из Сант'Агата-Болоньезе и превратившим её в одну из лучших автомобильных марок нашего времени. О том, как Ферруччо Ламборгини начал строить спортивные автомобили, известно много. Недовольный сервисом "Ferrari", клиентом которой он был, и уязвлённый презрительным отношением хозяина "гарцующего жеребца", Ламборгини решил во чтобы то ни стало свергнуть красные автомобили с пьедестала...

– Ну, вот мы и приехали, - благодарно улыбнувшись, выбралась из салона иномарки.
– Спасибо, что подвёз.

– Я тебя ещё и до дверей квартиры провожу, - доставая поклажу, парень щелкнул брелком сигнализации и удивлённо воззрился на окаменевшую меня.
– В чём дело?

– Не знаю, может мне одной кажется странным такая неожиданная забота о малознакомой девушке, но...
– стоило только начать обличительную речь, как Герман всё быстро расставил по местам.

– Ты не побоялась пойти против разъярённой толпы, стоящей в тот день на крыше, не растрепала ничего журналистам, хотя они, скорее всего, понаписали кучу гадостей о тебе и твоей семье, и протянула руку помощи, когда я рассказал про предательство друзей. Ах да, чуть не забыл, - и притворный вздох сожаления, - ещё Павла Огурцова пытается добиться справедливого наказания членов "Казанов". Тебё всё ещё удивляет мой неожиданный порыв альтруизма?

– Уже нет, - буркнула деморализованная я, и направилась в сторону подъезда.
– Только чаем не смогу угостить, родители уже отдыхают, прости!

– Ничего, завтра вместе пообедаем, - довольно улыбнулся Савельников, а я же почувствовала себя как в ловушке, дверца которой только что с треском захлопнулась, обрывая пути к отступлению.
– Дай номер своего телефона, чтобы можно было договориться о встрече.

Продиктовав молодому человеку требуемые цифры, и ещё раз слёзно поблагодарив "носильщика", заперла после его ухода дверь, и устало прислонилась к ней спиной. В голове билась всего одна мысль, мол, пора бы и на боковую, но стоило только наткнуться взглядом на объёмный куль с учебной макулатурой, как на задворках всплыло лицо Елены Александровны, недовольно смотрящих на студентов и "рекомендующей":

– Будьте так любезны - подготовьтесь!..

Издав стон великомученицы, подхватила вещи и протопала на кухню, где никого не потревожу, даже если придётся просидеть до утра, решая задачки по "Финансам" и выводя пресловутые формулы. Пройдя на цыпочках в свою комнату, поцеловала в лоб братишку и, словно курица-наседка, подоткнула под бок мелкого одеяло. Повесив в шкаф форму, переоделась в шорты и длинную отцовскую майку, вылинявшую до непонятного оттенка, а вещи подруги осторожно сложила и убрала в большую сумку, которую намеревалась взять завтра с собой.