Лихорадка под названием...
Шрифт:
– Нет, нет, - нервно подскочил Егор и принялся мерить шагами пространство рядом с диваном, - даже думать забудь про то, чтобы появляться рядом с Пашей на занятиях!
– Почему?
– хором с молодым человеком уточнили мы. Нет, я, конечно, не против такого поворота событий, просто интересна логика мышления корреспондента, и хотелось бы примерно знать, к какого рода неприятностям готовиться.
– А кто с камерой работать будет?
– вызверился папарацци.
– Запоминай, Савельников, сидишь в кустах и щёлкаешь, а
Отлично, значит, в понедельник мне в институте лучше не появляться... Также как и во вторник, среду и так до получения дипломов ненавистных "Казанов". Может, и правда, стоит забрать документы или оформить академический отпуск, пока есть такая возможность?..
– Огурцова, вынырни из нирваны, - несильно толкнул меня локтём пронырливый журналюга.
– Сможешь продержаться до конечного момента: ну, там прыжка с крыши или иного способа сведения счётов с жизнью?
– Д-да, наверное, - икнула, понимая, куда клонит Егор.
– Ты хочешь узнать как они простолюдинку на "крючок" подцепят?
– Угу, - не стал скрытничать Васечкин. Правильно, со мной нужно общаться как со священником, то есть говорить только правду и ничего кроме правды, причём желательно, чтобы истина была подкреплена как минимум договором или денежной валютой - тогда the truth будет намного искренней.
– Понимаешь, в деле Никифорова что-то не срастается - не хватает какого-то звена, а Савельников, размазня, сам решил доставить приятное своим мучителям, даже не попытавшись сопротивляться.
– Эй, попрошу не обобщать!
– не согласился с высказанной позицией парень.
– Думаю, что администрация Академии непременно бы заинтересовалась наличием на подвластной территории ещё одного трупа за такой короткий промежуток времени.
"В принципе он прав, но зачем меня-то в это впутывать?" - дурниной взвыл инстинкт самосохранения, но был быстро заткнут личной жабой Павлы Огурцовой.
– Давайте оставим альпинизм в стороне, - насупившись, процедила я, всё ещё надеясь отговорить Васечкина от рискованной затеи.
– Егор, помнится, изначально план по ликвидации "Казанов" состоял в том, чтобы внедриться к ним и, так сказать, изнутри выведать обстановку.
– Он уже не актуален, - на секунду остановился рядом со мной оппонент, но потом снова принялся протаптывать траншею.
– Пашка, посмотри, какая нам выпала возможность! Между прочим, это благословение свыше, значит, мы идём в правильном направлении и вершим великое дело!
– Вот только почему-то все шишки достаются мне, - негромко буркнула себе под нос, старательно соображая, какие ещё доводы можно привести, лишь бы доказать противному корреспонденту, что он в корне не прав.
– Не ворчи, словно древняя старуха, - подлил масла в огонь Савельников.
– Потерпишь два, ну, от силы три дня, а потом БУМ, и наших молодчиков выпрут коленкой
– Энтузиазм бил из молодого человека Ниагарским водопадом, вот только его взволнованная физиономия заставляла усомниться в реальности описанного итога нашей операции.
– Да ты, Герман, смотрю, оптимист!
– поддержал мою гипернаблюдательность Васечкин.
– Не думаю, что с членами местной "группировки" получится так легко справиться, но тот факт, что процедура "травли" будет быстрой - несомненно обнадёживает.
Господи, они говорят так, как будто меня здесь вообще нет или роль "приманки" должна исполнять не Павла Огурцова, а Мата Хари со стажем! А никому не пришёл в голову такой вариант: подсадная утка до дрожи в коленях боится не только всех членов "Казанов", но и растечься кровавым пятном на асфальте, поэтому побежит, роняя тапки, к Павлюченко и "сольёт" ему всю операцию, чтобы обезопасить себя. Хотя нет, ребята, да и я, прекрасно знаем, что мне совесть не позволит так поступить, а не в меру развитое чувство справедливости не даст отклониться ни на миллиметр от выбранного пути.
– Я так понимаю, что вы уже решили насущные вопросы, - к нашей развесёлой компании присоединился недовольный Сергей, - тогда попрошу Савельникова вернуться в обеденный зал, и обслужить четвёртый, одиннадцатый столики и лоджию, а тебя, Павла, мама... то есть, Наталья Игоревна отпустила домой.
Раздав целевые указания, управляющий цепкой рукой схватил Германа за шкирку и выволок из кухни "на буксире", оставив меня и Егора недоумённо хлопать ресницами. Домой возвращаться категорически не хотелось: сегодня же суббота, а, значит, мама дома, следовательно, вопросов на тему моего раннего завершения рабочего дня не оберёшься. И не факт, что незадачливой официантке удастся выскочить сухой из воды, а знать родителям об обмороках дочери не обязательно.
Приподнявшись на локтях, осторожно спустила ноги на пол и уже потянулась к сумочке, сиротливо валяющейся на полу, как была остановлена любопытством корреспондента:
– Чего задумала?
Заметив краем глаза настороженный взгляд шеф-повара, как бы невзначай брошенный в мою сторону, с самым невозмутимым видом солгала:
– Косметичку хочу взять, чтобы смыть при помощи молочка грим, - тонна недовольства и противно-приторный голосок, - ты разве против?
– Нет, - растерянно последовало в ответ, и парень благоразумно сник, наблюдая за моими действиями.
Зарывшись в торбу чуть ли не по пояс, с горем пополам отрыла на самом дне сумки сотовый телефон. Зайдя в "Контакты", попыталась отыскать номер начальницы, чтобы слёзно вымолить у женщины ещё хотя бы пару часов трудовой деятельности, как получила затрещину от Игната Петровича, моментально раскусившего дурацкий план дуры официантки, и довольную ухмылку от противного Васечкина, мол, так тебе, дурынде, и надо.