Лик в бездне (сборник)
Шрифт:
Наконец вы замечаете, что топазовый диск, обрамленный маленькими желтыми огоньками, является вершиной металлической сферы, вокруг которой обвивается тринадцатый дракон, тонкий и красный, и кусает свой скорпионий хвост.
Первый же взгляд на драконье стекло заставляет затаить дыхание. Да, и второй, и третий взгляды тоже – и вообще всякий раз, как вы на него смотрите.
– Где вы его взяли? – потрясенно спросил я.
Херндон спокойно ответил:
– Оно было в маленьком тайном помещении во дворце императора. Мы обнаружили это помещение, – он немного помолчал, – скажем, по чистой случайности. Как только я его увидел, я понял, что оно должно быть моим. Что вы о нем думаете?
– Думаю! –
– Не уверен, – ответил Херндон. – Но идите сюда. Встаньте передо мной.
Он выключил свет в комнате и повернул другой выключатель, и напротив меня три закрытые электрические лампы бросили свои лучи на зеркальный овал.
– Смотрите! – сказал Херндон. – И говорите мне, что видите.
Я посмотрел в стекло. Вначале я ничего не видел, кроме лучей, уходящих все дальше, дальше – казалось, в бесконечность. И потом…
– Милостивый Боже! – воскликнул я, застыв от ужаса. – Джим, что это за адское существо?
– Спокойней, старина, – послышался голос Херндона. В нем слышалось облегчение и странная радость. – Спокойней; скажите мне, что вы видите.
Я ответил:
– Мне кажется, что я смотрю через бесконечное расстояние, и все же то, что я вижу, близко ко мне, как будто по другую сторону стекла. Я вижу расселину, которая разделяет две темно–зеленые массы. Я вижу лапу, гигантскую отвратительную лапу, протянутую через расселину. У лапы семь когтей, они разжимаются и сжимаются, разжимаются и сжимаются. Милостивый Боже, какая лапа, Джим! Такие лапы в аду лам хватают слепые души, пролетающие мимо!
– Смотрите, смотрите дальше, в ущелье, над лапой. Ущелье расширяется. Что вы видите?
– Я вижу невероятно высокую гору, вздымающуюся в небо, как пирамида. За нею вспышки пламени, она очерчена на их фоне. Вижу, как большой светящийся шар, похожий на луну, медленно выходит из пламени. Вот и другой шар движется поперек горы. И третий плывет в пламени на дальней стороне…
– Семь лун Рака, – прошептал Херндон, как бы про себя. – Семь лун, которые купаются в розовом пламени Рака, это пламя жизни и оно окружает Лалил как диадема. Тот, на кого светили семь лун Рака, привязан к Лалил на всю жизнь и на десять тысяч жизней.
Он протянул руку и повернул выключатель. В комнате зажегся свет.
– Джим, – сказал я, – это не может быть реальностью! Что это? Какая–то дьявольская иллюзия в этом стекле?
Он размотал бинты на груди.
– На лапе, которую вы видели, семь когтей, – спокойно ответил он. – Посмотрите на это.
По белой коже груди от левого плеча к правым нижним ребрам, тянулись семь заживающих царапин. Как будто поперек груди провели гигантским стальным гребнем. Как будто провели бороной.
– Это сделала лапа, – сказал он так же спокойно, как раньше.
– Уорд, – продолжал он, прежде чем я мог что–нибудь сказать, – я хотел, чтобы вы увидели – то, что вы видели. Я не знал, увидите ли вы. И не знаю, поверите ли мне даже сейчас. Не думаю, что если бы я был на вашем месте…
Он подошел к пюпитру и набросил покрывало на драконье стекло.
– Я вам расскажу, – сказал он. – Но я хотел бы, чтобы меня… не прерывали. Поэтому я и закрыл его.
– Не думаю, – медленно начал он, – не думаю, Уорд, что вы когда–нибудь слышали о Раке–Чудотворце, который жил у начала вещей, и о том, как Великий Чудотворец изгнал его за пределы мира.
– Не слышал, – коротко ответил я, все еще потрясенный зрелищем.
– Это большая часть того, что я собираюсь вам рассказать, – продолжал он. – Конечно, вы решите, что это вздор, но… вначале я встретился с этой легендой на Тибете. Потом снова – имена, конечно, были изменены, –
– Я понял так, что боги еще суетились поблизости от человека, когда родился Рак. Происхождение у него какое–то скандальное. Став старше, Рак не удовлетворился наблюдением, как другие совершают чудеса. Он сам хотел их совершать и… гм… изучил метод. Немного погодя Великий Чудотворец натолкнулся на некоторые вещи, сотворенные Раком, и нашел их восхитительными – немного слишком восхитительными. Он не хотел уничтожать меньшего чудотворца, потому что – так гласит сплетня–легенда – чувствовал за него определенную ответственность. И он дал Раку место где–то за пределами мира и дал ему власть над десятками миллионов рождений – приманивать или захватывать душу, уводить ее в свое владение, так чтобы у него был свой народ – и над этим народом Раку дано высшее, низшее и среднее правосудие.
– И Рак ушел за пределы мира. Он оградил свое владение облаками. Он поднял гигантскую гору и на ее склоне выстроил город для мужчин и женщин, которые должны были принадлежать ему. Он окружил город удивительными садами и поместил в садах множество вещей – одни хорошие, другие… ужасные. Вокруг горы он, как диадему, разместил семь лун и разжег за горой огонь – огонь жизни, и через этот огонь вечно должны проходить луны.
Херндон перешел на шепот.
– Через этот огонь проходят луны, – сказал он. – И с ними души народа Рака. Они проходят через огонь и рождаются заново – и заново – для десяти тысяч жизней. Я видел луны Рака и души, которые с ними идут в огонь. В этой земле нет солнца, только новорожденные луны зеленью светят на город и сады.
– Джим! – нетерпеливо воскликнул я. – О чем это вы говорите? Проснитесь! Какое отношение весь этот вздор имеет к этому?
И я указал на драконье стекло.
– Это? – спросил он. – Ну, как же, через него пролегает дорога в сады Рака!
Тяжелое ружье выпало у меня из рук, я переводил взгляд с него на стекло и обратно. Он улыбнулся и указал на свою перевязанную грудь.
– Вместе с союзниками я побывал в Пекине. Я представлял себе, что приближается, и хотел участвовать. Одним из первых я оказался в Запретном Городе. Как и все, я стремился к добыче. Это зрелище сводило с ума, Уорд! Солдаты с руками, полными драгоценностей, которые даже Морган не может позволить себе купить; солдаты с удивительными ожерельями на волосатых горлах, с карманами, набитыми драгоценными камнями; солдаты, рубашки которых набиты сокровищами – Сыны Неба собирали эти сокровища многие столетия. Мы были готами, грабящими имперский Рим. Войском Александра, набросившимся на украшенных драгоценностями куртизанок в царском Тире! Ворами в грандиозном древнем масштабе, который даже воровство превращает в нечто героическое.
– Мы достигли тронного зала. Оттуда влево вел узкий коридор, и я со своими людьми пошел по нему. Мы оказались в небольшой восьмиугольной комнате. В ней ничего не было, кроме необыкновенной скорчившейся статуэтки из гагата. Она стояла на полу спиной к нам. Один из моих людей наклонился, чтобы поднять ее. Поскользнулся. Статуэтка вылетела из его руки и ударилась в дверь. Часть стены наклонилась вперед. По… назовем это случайностью… мы узнали тайну восьмиугольной комнаты!
– Я посветил в отверстие. И увидел помещение в форме цилиндра. Круглый пол примерно десяти футов в диаметре. Стены покрыты типично китайскими росписями: странно выглядящие животные и предметы, которые я не могу описать. Вокруг всей комнаты на высоте примерно в семь футов шла картина, изображающая остров, плавающий в воздухе. Облака наплывали на его края, как замерзшее море, полное радуг. С острова поднималась гигантская пирамидообразная гора. Вокруг вершины семь лун, а над вершиной – лицо!