Лик зверя
Шрифт:
Удар ногой. Дверь распахивается, с треском разлетаются стекла. Фигура в синем вскакивает, угрожающе взмахивает зажатым в руке скальпелем, но, получив удар в грудь, отлетает, падает навзничь. Лежащее на кушетке тело опутано трубками и проводами. Несколько быстрых движений, и провода бессильно повисают, из перерезанных трубок сочится белесая жидкость. Нужно бы помочь, забросив на плечо, вывести из этого храма насилия и смерти, но нет времени, в комнатах по соседству ожидают помощи другие несчастные.
Следующая дверь распахивается от удара. Фигура в синем склонилась над приборами, всматривается в бегущие по монитору цифры. Удар. Хрустальными каплями разлетаются колбочки и реторты. Лицо врача с силой врезается в столешницу, мгновенно окрашивается выступившей из многочисленных порезов кровью. Здесь к мучимому идет всего пару проводов с безобидными присосками на концах. Следующая комната. Еще одна.
Комнаты мелькают одна за одной. Фигуры в синем сливаются в сплошной поток. Мир заполняется безумным переплетением кишащих, словно черви, проводов и трубок. Сколько же их здесь. А ведь это всего одно здание из полутора десятков! Нужно успеть сделать как можно больше. Быстрее, еще быстрее!
Брызги стекла осыпают непрерывным дождем, халат отвратительно воняет, забрызганный текущими из трубок препаратами, ноздри забивает тяжелый запах крови и мяса. Калейдоскоп мелькающих образов окрашивается алыми всполохами, а в конгломерат звуков, далеко, на самом пределе слуха, зубной болью вплетается вой сирены.
Ее обнаружили. И уже стучат невидимые ботинки, неся решительных хозяев на перехват, или, что вернее всего, на ликвидацию. Времени почти не остается. С каждой секундой шансы спастись падают. Нужно уходить. Но в комнатах, лишенные воли и сознания, остаются десятки людей, переживающих то же, что, в свое время, пережила и она. И нет сил уйти. Быстрее. Еще быстрее!
Комната. Еще одна. Фигуры в синем уже знают. Кто-то мечется в узких стенах, от ужаса потеряв разум, кто-то ждет у дверей, зажав в кулаках скальпели. Но это не имеет значения. Привыкшие к тонкой работе, руки не в силах нанести смертельный удар, а рассчитанные на спокойную работу, рефлексы не отточены, и, одна за другой, фигуры остаются на полу, сжимая бесполезный металл в холодеющих пальцах, а она идет дальше.
Тело исполнено силой, насыщенные кровью, мышцы работают точно, как детали в механизме часов. А где-то глубоко, в незримых глубинах души, поддерживая заданный темп, пылает черная звериная ярость, настолько сильная, что не сгореть в этом жутком пламени можно лишь выплескивая и выплескивая избытки в вихре сокрушающих ударов, несущих освобождение и смерть.
Очередная фигура падает изломанной куклой, очередной мученик освобожден. Остается совсем немного, когда с грохотом распахивается дверь, в проеме возникает фигура охранника. Мужчина влетает внутрь: сосредоточенное лицо, сжатые в полоску губы, зрачки подергиваются, отыскивая цель. Глаза натыкаются на забрызганную кровью фигурку, в удивлении расширяются. Мгновенное замешательство - цена смерти, позволительное в обычной жизни, оно неуместно в бою. Упустив шанс, воин заваливается, схватившись за выросшее из горла лезвие.
Радость победы над врагом бодрит, но мгновенно испаряется, вытесненная реальностью. Одним противником меньше - хорошо, но, наученный гибелью соратника, следующий боец не повторит ошибки. Ольга нагнулась, подхватила оружие, когда вспышки выстрелов разорвали тьму. Над головой завжикало, зазвенело стекло. Пули с чавканьем забили в стену, оставляя после себя аккуратные черные отверстия.
Не разгибаясь, Ольга выпустила очередь, ушла перекатом. Выстрелы прекратились. Недолгая тишина прервалась предупреждающим вскриком. Что-то щелкнуло, зашуршало. Полумрак коридора вспыхнул непереносимым пламенем, слепя и выжигая зрение любому, кто в этот миг не успел прикрыть глаза. Застучали ботинки, в сгустившейся тьме замелькали фигуры, заскакивая через проем.
– Где он?
– Под ноги смотри! Секунду, как был здесь.
– Под ноги? Тут только Петр под ногами.
– Уверен? Подсвети... А это что? Назад! Все назад!..
Здание содрогнулось, волна воздуха пронеслась по коридору, взмучивая стеклянные вихри и срывая двери с петель. Из проема двери, наружу, в облаке дыма выплеснулся фонтан кровавой пыли. Слух подтвердил задуманное, а воображение дорисовало недостающие детали. Лежа неподалеку, в сугробе снега, Ольга вслушивалась в доносящиеся от дома вопли ужаса и ярости. Скоропостижное бегство через окошко туалета вкупе с оставленной гранатой позволили выиграть немного времени. Сбросив ненужные более халат и шапочку, Ольга побежала, стремясь как можно быстрее удалиться от места боя.
Внутренний периметр заполнился людьми. Трижды пришлось останавливаться, пропуская группки вооруженных бойцов, дважды возвращаться. Зажглось дополнительное освещение, отчего в лагере разом стало светлее, и Ольга в очередной раз порадовалась - маскхалат по-прежнему помогал, сливался со снегом, так что даже проходящие в опасной близости бойцы не замечали вжавшуюся в сугроб фигурку.
Утыканное антеннами здание в очередной раз привлекло внимание. Информационный центр, оснащенный приборами связи и мощнейшими компьютерами. Если где-то и есть данные по происходящему на объекте, то именно здесь. Поломка в одном из модулей, пусть даже серьезная, если и нарушит работу организации, то ненадолго. Здание восстановят, поломанную аппаратуру заменят. Замаскированный под санаторий объект продолжит свою чудовищную деятельность, и ее безумная вылазка в итоге кончится ничем. Похищение информационного массива с передачей в соответствующие руки даст больше, чем ракетный удар. Дело за малым: вскрыть электронный замок дверей, обнаружить нужную комнату, найти компьютеры.
Ольга закусила губу. Здание небольшое, но тревогу уже подняли. Пока внимание преследователей отвлечено, но рано или поздно, обшарив лабораторию, ее примутся искать по всему периметру, и тогда станет намного, намного тяжелее. А ведь нужно еще как-то выбраться, по возможности незаметно, чтобы все эти снующие с оружием люди не отправились следом за ней.
Скрипнуло, на землю упал прямоугольник света, с вытянувшейся серой тенью посредине. Распахнув дверь, на крыльцо вышел мужчина, подслеповато щурясь, осмотрелся. Вспыхнул огонек спички, потух, сменившись малиновым глазком сигареты. Дверь замедленно пошла назад, прямоугольник света начал уменьшаться. Повинуясь наитию, Ольга рванулась. Разум еще только перебирает варианты, выстраивая последовательность действий, а тело уже движется, реализуя выданный интуицией план.
Ветер свистит в ушах, ноги упруго отталкиваются, каждым шагом выбрасывая тело далеко вперед. Силуэт все ближе. Малиновый глазок таращится угрожающим оком, едкий запах табака касается ноздрей. Фигура приближается: посеревшее, усталое лицо, дряблые щеки, темные мешки под глазами. Прыжок.
За мгновение до того, как дверь захлопнулась, Ольга ударила мужчину плечом, влетев в проем, перекатилась через голову. Подхватившись, она рванулась назад, в едином движении захлопнув дверь, и удержав мужчину от падения. Тот испуганно дернулся, но, ощутив подбородком лезвие, замер, боясь шевельнуться.