Лилии на ветру
Шрифт:
– И по земле никто не уйдет. – Экзорцист с полуслова понял вопрос. – Даже мы. Эрик не выпустит никого, пока не убедится, что опасность миновала.
– То есть пока все демоны не будут уничтожены, – вступил в разговор молчавший до сих пор целитель.
– Замечательно, – мрачно обрадовалась девушка.
М-да, чудесно, мир может спать спокойно, пока они будут охотиться на демонов… Или демоны на них.
– Не переживай, не так уж и плохи наши дела. – Давид, утешая, коснулся Лилиного локтя.
– Тише… Слышите? – шикнул на них Витольд Маркович.
Руки
– Беги! – крикнул Давид опешившей Лиле и заморозил второго темного, выбравшего целью беззащитную девушку.
Они были повсюду. Появляясь из ниоткуда, бросались голодной сворой на магов, одержимые жаждой разорвать их на куски.
– Не туда! – застонал целитель, увидев, как за девушкой захлопывается дверь в помещение цеха. Больше отвлекаться он не мог. Демоны, а это были низшие с материальной оболочкой, солдаты, не давали передышки.
Экзорцист, несмотря на преклонные годы, держался хорошо и уничтожал тварей на удивление быстро и легко. Стараясь не отставать, целитель на время позабыл о девушке.
Замереть ее заставил запах. Резкий, горький, ни на что не похожий. Он не был неприятен, нет, просто он был чужой.
Как завороженная, она шла к черному вихрю, упирающемуся верхушкой в высокий потолок цеха. Застывшая фигура Кости приковывала взгляд, и девушка уже не чувствовала, как трещат волосы от концентрированной магии, как быстро сохнет одежда под воздействием высокой температуры. Она видела лишь Лисовского, пентагерон, линии которого, не полностью закрытые вихрем, горели красным, и, конечно, демонов.
Смерч выбрасывал тварей из своего нутра неаккуратно, и пришельцы порой неслабо ударялись о стены и пол. Дезориентированные, они не скоро поднимались на дрожащие конечности, но, когда вставали, распахивали крылья и вылетали в выбитые окна, тянущиеся по периметру здания на уровне второго этажа.
Под ногами хрустнуло стекло. Реальный, привычный звук словно пробудил ее ото сна. Лиля перешла на магическое зрение – и забыла дышать от восхищения. Портал между измерениями ослеплял: сверкая, он напоминал маленькое солнце, черное светило иного мира. Пентагерон пульсировал, словно живой, и манил незамкнутостью линий: Лисовский то ли по недосмотру, то ли из-за раздутого самомнения забыл замкнуть на себя контур.
– Сссмеррртная, – удивленно прошипели за спиной.
Похолодев, девушка обернулась. У стены три только что вышедших из портала демона разминали крылья. Они выглядели мощнее и разумнее солдат, наверное, настал черед десантироваться офицерам. Эта троица не спешила улетать, наоборот, она огляделась по сторонам – и обнаружила Лилю.
– Вку-у-усссная, – протянула тварь. – Моя…
– Моя! – возразила вторая и, встряхнувшись, прыгнула на Лилю.
Машинально девушка выставила вперед руки – и демон завизжал, объятый пламенем:
– Сссильная, – прошелестел третий офицер. – Поделим?
– Моя, – рыкнул первый.
Макарова даже не успела пискнуть, клубок сцепившихся в воздухе демонов пролетел мимо, чудом не влетев назад в пентагерон… В пентагерон!
Со временем она так и не скажет, под давлением чего пришла в голову «гениальная» мысль: от страха, упоения вернувшейся Силой или действительно озарения. Если озарения, то какого-то странного, свойственного камикадзе. Схватив с пола кусок стекла, Лиля резанула левое запястье и со словами, пришедшими из смутного детства, шагнула на конец луча, прямо за спину Кости. Линии вспыхнули золотом, принимая добровольный, а оттого щедрый дар. Лисовский не смог обернуться – на шее повисла тяжесть. Обхватив Костю руками и ногами, «тяжесть» кричала слова на латыни. Еще не понимая, что это за слова, Лисовский с трудом оторвал от себя девушку, намереваясь вышвырнуть ее за пределы пентагерона. Поздно. Крайние линии превратились в непроницаемые стены – не войти внутрь, не выйти наружу.
Лиля животом и грудью ударилась о бетонный пол, но боли не почувствовала. Ловко перевернувшись, вскочила на ноги, чтобы напороться на убийственно-гневный взгляд Кости. У друга детства дергался правый глаз и раздувались, будто у быка, ноздри. Но он совсем не выглядел страшным. Или она устала бояться.
В пентагерон не проникали звуки извне. Слышно было лишь гудение смерча-перехода и сопение Лисовского. У Лили вырвался нервный смешок – и мужчину прорвало:
– Дура! Ты понимаешь, что натворила?!
– Остановила нашествие демонов?
Откуда-то Лиля знала, что, замыкая на себя пентагерон, останавливает действие портала. Главное, чтобы это смутное знание не оказалось ошибочным.
– Да нам сейчас устроят прижизненный ад!
– Кто? Твой демон? Силенок не хватит.
Костя покачал головой и, глядя ей за спину, с благоговением прошептал:
– Беллатор…
У нее внутри все похолодело от страха. Одним словом Лисовский разрушил ее надежды на благополучный исход ситуации.
На бетонный пол ступило нечто эфирное, постепенно приобретающее четкие контуры. Командующий легионом демонов вышел из вихря портала спокойно, без суеты, будто человек из-под струй душа. Он и выглядел как человек, только неестественно красивый: совершенная фигура атлета, глаза цвета весенней зелени и платиновые волосы, собранные в длинную косу, – вылитый принц эльфов из фэнтези. Лицо с резкими волевыми чертами выглядело грустным и, пожалуй, немного обиженным.
Одеяние беллатора напоминало доспехи римских воинов, с тем отличием, что панцирь был не металлический, а из белоснежного материала, похожего на кость. Командующий прибыл без оружия, что не удивляло, ведь он сам являлся непревзойденной машиной для убийства.