Лилии на ветру
Шрифт:
– Наслаждаешься? – язвительно прошептала она. – Ведь из-за тебя я здесь. А помнишь, в детстве ты обещал, что никогда не причинишь мне боль? Хотя о чем я говорю? Ты ведь и Ольку заставил страдать…
Удар ниже пояса, но ей так хотелось сделать ему больно!
– Мирослав, проверь еще раз щиты, – потребовал экзорцист. – Волна, которая обрушится на нас, направлена изнутри и подобна взрыву.
– Надеюсь, не атомному? Его никакие щиты не выдержат.
У Кира, слышавшего диалог неунывающего Мирослава с крестным, сжимались
– Готовы? – Витольд Маркович прошелся взглядом по напряженным магам и оборотню, который хоть и выглядел незыблемой скалой, казался потерянным. – Считаю до пяти. Раз, два…
«Ты обещал, что никогда не причинишь мне боль» – этими словами попрекала его Оля незадолго до пожара. Лилька права: он не умеет держать слово. Он не уберег ни единственного друга, ни возлюбленную, ни ребенка. «Да не было никакого ребенка! – насмешливо протянул Хват в голове. – Бедненький Костик, тебя все дурачили, ничтожество!» Лисовский вздрогнул. Он врет, демон врет! «Зачем мне врать сейчас, подумай своей тупой башкой!»
Раздражение в тоне демона неподдельное. Он прав, лгать сейчас ни к чему. Беллатор недоволен Хватом, и, конечно, ему нет дела до использованного человечишки. Его пустят в расход, Костя знал это точно.
«Хоть в этом у тебя нет иллюзий…»
Зачем подобная ложь? Почему его обманули? Он шесть лет думал, что из-за него (в глубине души он считал Лилю такой же жертвой, как и Олю) погиб его ребенок. И воспоминания о пожаре разъедали душу не хуже кислоты.
«Твоя тетка была находчивой лгуньей, – с ностальгией вздохнул демон. – Она выдумала беременность девушки, чтобы ты не упрямился и заманил внучку ведьмы в ловушку».
И Ольга пошла на сделку. Она смотрела в глаза и бессовестно врала. Лисовский перевел взгляд на ту, что была с ним честна даже во вред себе. Минуты, которые он потратил на мысленный разговор с Хватом, изменили ситуацию. И не в пользу Лили.
Беллатору надоело играть в доброго демона – он взялся за ведьму всерьез.
Поставив колено на поясницу девушки, высший одной рукой держал ее руки, другой давил на затылок. И мысленным тараном бил по ментальной преграде, за которой находились интересующие его сведения.
– Я не знаю! Не знаю! – плакала ведьма, и демон дал ей передышку. – Заклинание само пришло в голову, я не знаю, откуда оно взялось.
– Тогда я тем более должен посмотреть. Жаль, что придется убить такую сильную ведьму.
Прежде чем ее опять ткнули лицом в бетон, Лиля успела бросить умоляющий взгляд на Костю. Ее губы едва заметно шевельнулись, но Лисовский сумел разобрать: «Помоги…»
И он, и Лиля оба умрут. Так почему бы не сделать их смерть легче? Ведь можно уйти, прихватив за компанию кое-кого еще… Хват не успел среагировать – человек воспользовался частичной трансформацией и когтями зачеркнул символ у левого колена.
Вспышка яркого
– …Четыре…
Слово «пять» старый экзорцист договорить не успел: волна воздуха и яркого света ударила в грудь, отшвыривая в стену. А дальше – темнота.
Первым пришел в сознание вервольф. Оглохший, ослепший, Кирилл с трудом сделал первый вдох. Проморгавшись, он откинул доски: взрывом разрушило часть стены и пробило дыру в крыше. Вокруг кружилась цементная пыль. Сверху лился мутный серый свет. Там, где раньше находился пентагерон, зиял черный провал.
– О нет! Нет! – Кир спрыгнул в образовавшийся кратер.
К огромному его облегчению, Лили там не было. Зато обнаружился Лисовский. Одержимый лежал, не подавая признаков жизни, придавленный куском железобетонной плиты.
Когда оборотень над ним склонился, Костя открыл глаза и с усилием прохрипел:
– Лиля… у беллатора…
Кирилл гигантским прыжком выскочил из ямы. Мирослав и Давид успели прийти в себя и ошалело озирались по сторонам. Экзорциста приложило о стену, и он, постанывая, держался за окровавленную голову.
– Нашел? – вскинулся глава Совета магов.
Оборотню не потребовалось передавать сообщение одержимого – демон предпочел явиться сам. Воздух задрожал, сквозь дымку обозначились контуры высокой фигуры – и вот перед напрягшимися магами предстал длинноволосый исполин. Кир стиснул зубы: рядом с демоном стояла Лиля, и когтистая рука беллатора небрежно держала ее за горло. Бледная девушка на фоне широкой груди казалась маленькой и до ужаса испуганной.
– Приветствую. Я так полагаю, ты тут главный маг? – Безмятежный и вежливый тон демона прозвучал дико в осязаемо напряженной атмосфере. – Предлагаю переговорить мирно.
В отличие от приготовившихся атаковать магов и подобравшегося для прыжка на врага оборотня демон выглядел подчеркнуто расслабленно.
– Да, я главный в этой операции. Отпусти девушку – и поговорим, – предложил Мирослав.
– Прости, не могу, она – моя страховка, – покачал головой беллатор. – Если позволите беспрепятственно уйти, она не умрет.
Кир подался вперед и позволил своему зверю выглянуть наружу – глаза вмиг пожелтели, зрачки стали вертикальными. Зачерпнув со дна резерва крупицы силы, мужчина позволил ей выплеснуться подавляющей волю волной.
– Отпусти ее. – Голос, усиленный магией, обычно с легкостью усмирял слетевших с катушек вервольфов. Конечно, против высшего демона шансов нет, но не попытаться он не мог.
– Оборотень, владеющий магией, как интересно, – равнодушно протянул высший демон. – Чем еще удивите, детки, прежде чем лопнет мое терпение?
Его снисходительный тон вызвал раздражение даже у хладнокровного целителя, а экзорцист, не дожидаясь позволения Мирослава, забормотал заклинание-молитву, призванную сковать силы темного. За что и поплатился. Беллатор пристально посмотрел на Витольда Марковича – и у старого мага пошла носом кровь. Мучительно кривясь, экзорцист рухнул на покореженный пол.