Лилии на ветру
Шрифт:
И, зная, что за ней незамедлительно последуют, старшая Макарова покинула кухню.
– Кир, я боюсь, – удрученно шепнула Лиля. – Она против нас и вместо благословения может проклясть.
Оборотень, обняв девушку за хрупкие плечи, нежно поцеловал в висок.
– Напомню, если ты забыла, моя мать – лучший в СНГ специалист по снятию проклятий.
– Не смешно, Кир.
– А я и не смеюсь, солнце мое.
Над головами молодых людей пронесся поднос, уставленный чашками.
– Пойдем, невежливо заставлять старушку ждать – пускай она и
– Пожалуйста, будь серьезнее, бабушку нельзя недооценивать, – попросила Лиля.
Полина Ивановна восседала за рабочим столом, прямая, как палка, и строгая, как учительница физики, принимающая годовой экзамен у двоечника. Кириллу с Лилей пришлось занять кресла, расстояние между которыми не позволяло им теперь держаться за руки. Это помогло Лиле осознать, что физический контакт с Кириллом придавал ей мужества противостоять напору бабушки.
Как только они уселись, в руки приплыли чашки с чаем.
– Итак, молодой человек, вы утверждаете, что моя внучка – ваша избранница.
– Я люблю ее.
Полина беззвучно размешивала чай, не отрывая взгляд от лица вервольфа. Лилю по какой-то причине она игнорировала.
– Не сомневаюсь, вы доказали свои чувства поступками. А Лиля? Любит ли она? Не думаю.
Неожиданный поворот. Девушка знала, что бабушка умеет перевернуть все с ног на голову, если того потребуют ее интересы. Но чтобы делать вид, будто она знает о Лилиных чувствах лучше ее самой?! Это слишком!
– Может, стоит спросить меня, а не строить свои предположения?
Старшая Макарова продолжала смотреть на Кирилла, пренебрегая вопросом внучки.
– Всю свою жизнь Лиля жила практически в полной изоляции от себе подобных. Вам просто повезло, что она не знала никого другого, ничего не видела. Сейчас же перед ней откроется целый мир, мир магии и новых возможностей. Уверены, что выдержите подобную конкуренцию? Вы можете сказать, что не простой вервольф, что частично маг. Но это, скорее, недостаток, нежели достоинство. Подумайте о будущих детях. Разве приятно быть не таким, как все? Вы прошли через любопытные взгляды и непонимание, неужели обречете на них свою кровь и плоть?
Кирилл невозмутимо слушал Полину, как будто ее слова его не касались.
– В том, что Лиля росла в изоляции, виноваты вы, – наконец произнес мужчина. – Объясните, зачем душили ее своей опекой, поили транквилизаторами? Не проще было показать целителю?
Как игрок в покер, ведьма хорошо скрывала свои эмоции. Лишь какая-то неуловимая печаль, мелькнув, быстро ушла из ее глаз, оставив там холод.
– На то была причина. Сейчас это уже неважно, поэтому не требую беречь ее тайну. У моей внучки от рождения задатки по двум направлениям – пиромагия и некромантия. Но когда в семнадцать лет Лиля спалила людей и стала бояться огненного Дара, перед ней остался лишь один путь. Если бы я показала ее целителю, Совет узнал бы о задатках некромантки и заставил бы развивать способности. Я не хотела, чтобы наследница рода пошла
– Мы не в Средневековье, сейчас работа темных уважаема и хорошо оплачивается. Но вы все равно на долгие шесть лет обрекли внучку на несчастье?
Услышав удивление в голосе Кирилла, девушка с интересом на него взглянула. Он был бы не против, стань она некроманткой? А как же тот факт, что оборотни плохо переносят темную магию, не уважая и побаиваясь ее носителей? Хотя Кир, если бы о нем стало известно широкому кругу, и сам в некотором роде был бы если не парией, то объектом пристального и не всегда доброжелательного интереса традиционных магов.
Полина Ивановна вздохнула и поставила нетронутый чай обратно на поднос.
– Темных мало, они вечные «затычки», когда какая-нибудь гадость прорывается в наш мир из других измерений. И при этом они одиноки, не поняты окружающими, да и умирают раньше стихийников. И умирают отнюдь не в постели. – Ведьма помолчала, добиваясь эффекта напряженного внимания. – К примеру, мой муж, дед Лили, отправился в горное село упокаивать восставшее кладбище. И угодил в ловушку, избежать которой ему не помог ни Дар, ни темные сущности, состоящие у него на службе. Сутки его пожирала нежить. Живьем. Я похоронила одни кости, да и то часть потерялась.
Бабушка рассказывала о семейной трагедии, как о чем-то банальном, далеком и забытом. Но Лиля знала, как она любила деда, как поседела за одну ночь, когда пришло известие, что муж мертв. С того момента ее больше не заботила внешность, а уж когда погибла единственная дочь, старость окончательно наложила на нее свою лапу. И если полчаса назад, открыв двери похорошевшей бабушке, Лиля испытала досаду и возмущение, то теперь ей было стыдно. Полина имела право на личное счастье, и, если пошла на риск, проведя ритуал второй молодости, внучка станет последней, кто осудит ее за это.
– Ты не рассказывала, как погиб дед. – Голос младшей Макаровой дрогнул. – Теперь понимаю, почему ангел Смерти считает себя его должником. Он не смог помочь деду, когда тот в нем нуждался. Ужасная смерть…
И вот тут хозяйка квартиры впервые утратила контроль над эмоциями. Она испугалась.
– Ты снова общалась с прислужниками Смерти? Но как? Ты выбрала свое призвание и больше им неинтересна!
– Ангел сказал, что задолжал деду три жизни и я, как его наследница, имею на них право.
– Долг ли это? Вдруг ловушка? – усомнилась бабушка и горько добавила: – Подобные подарки делают не просто так. Боюсь, детка, когда-нибудь тебе придется за них расплачиваться.
Лиле стало не по себе. Ей и в голову не приходило, что древний мог с ней играть. Шесть лет назад нежданный спаситель, принявший облик деда, целиком завоевал ее доверие. Разве можно заподозрить в коварстве того, кто подарил жизнь?
– Зачем вы снова ее пугаете? – неодобрительно произнес Кир. – Хотите сделать из внучки параноика? Зачем искать подвох, где его нет?