Лиловый шар (с иллюстрациями)
Шрифт:
Громозека почернел. Он не мог покраснеть, он мог только чернеть от стыда.
— Ах, — сказал он смущенно, — я совсем забыл.
Потом он вытащил из заднего кармана бластер и отдал его Ивану Ивановичу.
Теперь у Ивана Ивановича был совсем грозный вид — по бластеру в каждой руке.
В низком подземелье, где стояла машина времени, их ждал толстый волшебный король заповедника сказок. Король сидел на скамеечке и раскладывал пасьянс.
— Ты что здесь делаешь? — удивился Иван Иванович. — Ведь тебе уж пять минут назад надо было начать аудиенцию. В тронном
— Не хочу, — сказал король. — Я знаю, что у них за вопросы. Опять все будут жаловаться на Красную Шапочку, что она плохо учится, прогуливает школу и дразнит Волка. А что я могу поделать? У нее же есть собственная бабушка. Пускай этим и занимается.
Тут король узнал Алису и даже подскочил.
— Девочка моя! — воскликнул он. — Сколько лет, сколько зим… Что за чудище ты с собой привезла? Неужели новенький в мое царство?
— Нет, ваше величество, — ответила Алиса. — Мы с моим другом археологом Громозекой спешим в эпоху легенд. У нас там срочное и важное дело.
Иван Иванович подошел к машине времени, похожей на будку телефона-автомата, и начал настраивать ее на эпоху легенд.
— Вам какой год? — спросил он.
— Двадцать шесть тысяч лет, три месяца и два дня назад, — сказал Громозека.
— Не рекомендую, — сказал король. — Я до сих пор счастлив, что оттуда выбрался.
— Почему? — спросил Громозека.
— Климат. Жуткий климат. Снег даже в июне, ветры с севера, разгул чудовищ и колдунов. Алиса, ты что, собираешься в этом виде туда бежать? В одном комбинезончике?
«Ох, — подумала Алиса, — вот теперь и директор Иван Иванович смотрит на меня как на преступницу. Да и в глазах Громозеки блеск появился. Откуда у взрослых постоянное нездоровое желание одевать детей? Как будто дети сами не знают, как им одеваться? Дай этим взрослым волю, они бы сейчас надели на тебя три шубы и плащ сверху, а уж зонтик дали бы обязательно. Это постоянное бедствие. Ребенок собирается идти гулять, на улице светит солнце, поют птички. Только ты открыла дверь, как сзади уже крик бабушки, или дедушки, или мамы, или папы, или просто приходящего дяди: «Ты почему не оделась?!»
— Скорей, — сказала Алиса как можно строже. — Мы, кажется, забываем, что речь идет не о насморке, а о судьбе всей планеты.
В этот момент в зал, хлопая крыльями, крича, как недорезанный поросенок, влетела растрепанная и грязная белая ворона.
— Вы куда? — закричала она. — Вы с ума сошли. Ребенок раздет! Это хорошо не кончится.
— Дурында! — сказала Алиса. — Здравствуй и не отвлекай нас.
— Вы решили, что поедете без меня? — спросила белая ворона, садясь на крышу машины времени. — Не тут-то было. Вы все погибнете, вы пропадете без меня!
— Это еще что за создание кошмарного сна? — спросил Громозека.
— От создания и слышу, — нагло ответила ворона. — Не тебе меня учить, мальчишка. Инопланетный, что ли?
— Я профессор Громозека с планеты Чумароза, — ответил археолог.
— Будем знакомы. Я белая мудрая ворона Дурында из эпохи легенд. Временно проживаю в заповеднике сказок, но страшно соскучилась по родине. Поэтому лечу с вами.
— Послушай, Дурында. Ты нам всем в заповеднике страшно надоела, — сказал Иван Иванович. — Если ты вернешься в эпоху легенд, откуда тебя, кстати, никто не приглашал, мы будем только счастливы.
— Но пускай сначала вернет украденную серебряную ложку, — сказал толстый король.
— Меня, — возопила ворона, — меня обвиняют? Больше моего крыла здесь не будет! Я всем расскажу, какие жалкие клеветники собрались в этом так называемом заповеднике.
С этими словами ворона сделала круг под потолком и вылетела из зала.
— Типичная истеричка, — сказал толстый король. — Со склонностью к клептомании. Клинический случай.
Тем временем Иван Иванович уже настроил машину.
— Сколько вы весите? — спросил он у Громозеки.
— Восемь с половиной вырлей, — вежливо ответил Громозека. — Это не очень много.
Алиса поняла, что ее друг испугался, что сейчас ему объявят: машина вас не возьмет. И начал по-детски хитрить. Взрослые чаще, чем дети, хитрят по-детски.
— А в килограммах? — также вежливо спросил Иван Иванович.
— Чуть больше ста, — ответил Громозека. — Но я могу снять башмаки. И оставить здесь авторучку.
— А точнее? — вежливо спросил Иван Иванович.
— Забыл.
— Еще точнее?
— Сто восемьдесят три килограмма, — вздохнул Громозека. — Это слишком много, да?
— Порядочно, — сказал Иван Иванович. — Но я вас предупреждаю: Алису одну в эпоху легенд я не отпущу.
— Ох уж эти перегрузки, — сказал толстый король. — Я сам еле-еле сюда попал. Чуть не промахнулся. Еще бы мгновение, и пришлось бы мне остаться в девятнадцатом веке. Познакомился бы с Наполеоном…
— Может, и к лучшему, — сказал мрачно Иван Иванович. Иногда он жалел, что затеял всю эту историю с заповедником сказок. Сказочные существа хороши в книжках. В жизни же от них масса неприятностей. Вот и король. Порой с ним можно договориться, поладить, а иногда становится невыносимым, хочет кого-нибудь угнетать, травить, казнить и миловать. Такая уж у короля генетика. Пришлось закупить ему два полка оловянных солдатиков. С помощью простого колдовства он сделал их двигающимися, и теперь они маршируют по тронному залу. Ну а если какой-то солдатик спутает ногу или выйдет из строя — тут же ему не миновать телесного наказания. Иван Иванович как-то подглядел, как король обращается с ними, и подумал, что даже оловянные солдатики могут в один прекрасный день взбунтоваться.
— Входите, — сказал Иван Иванович. — Лететь вам придется в тесноте.
— Спасибо, — с чувством сказал Громозека. Он был уже почти уверен, что его в прошлое не возьмут, и готовился к грандиозному скандалу. — Вы настоящий ученый и человек. Когда все кончится, я напишу о вас в нашей чумарозской газете.
С этими словами Громозека втиснулся во временную кабину, а потом с трудом втянул туда живот, чтобы Алисе тоже было где поместиться. «И в самом деле тесно, — подумала Алиса. — Хоть и мягко».