Лимит надежды не исчерпан
Шрифт:
– Что значит нет? – удивленно взглянул на него Масалов.
– Нет, и все. Такой номер никому не выдавался.
– Мы полагаем, что у преступников есть где-то мастерская, где они могут изготавливать фальшивые номера, – пояснил полковник Абрамов. – Это достаточно несложная работа, тут не нужны ни громоздкое оборудование, ни квалифицированные специалисты.
– Вы думаете, что у них все настолько хорошо организовано? – спросил Масалов.
– Василий Сергеевич, вы же сами понимаете, что эти три преступления организованы одной группой с целью дестабилизации ситуации в республике, – ответил Владимиров. – Они явно нацелены на сильный общественный резонанс и демонстрацию недееспособности властей республики. И мы даже знаем, кто стоит за всем этим.
– «Правоверные Кавказа»? – утвердительно спросил Масалов.
– Да, – кивнул Абрамов. – Последний доклад нашего оперативника капитана Ишаева говорит, что рядовых членов отправляют в какой-то секретный лагерь для подготовки. Мы не сомневаемся, что именно они стоят за всем этим.
– И какую цель они преследуют?
– Свободный мусульманский Кавказ, – ответил Абрамов.
Масалов поморщился. Своей цели они, конечно же, не добьются, но вот крови ему могут попортить немало.
– От Ишаева есть что-то еще? – снова спросил он Абрамова.
– Пока нет. Мы договорились, что он не будет выходить на связь, пока не выяснит какие-то более конкретные планы верхушки организации.
– То есть мы пока не знаем, где этот лагерь? – посмотрел на него Масалов.
– Пока нет.
Масалов ненадолго задумался, вертя в руках карандаш.
– Мы установили наблюдение за верхушкой «Правоверных»? – наконец спросил он.
– Да, наблюдение ведется за их лидерами и местами, где они собираются, – доложил полковник Тарковский. – Но там постоянно ходит куча народу, отследить всех просто нереально.
– Все равно ведите наблюдение, – сказал Масалов. – Как идет следствие по тем двум убийствам?
– Мы провели компьютерное сравнение фотороботов, составленных по показаниям свидетелей, с имеющимися у нас в базе фотографиями членов «Правоверных», а также других попавших в наше поле зрения экстремистов. Компьютерный поиск выделил около сотни похожих лиц, и сейчас наши специалисты сравнивают их вручную. Затем мы планируем дать фотографии свидетелям.
– Хорошо, продолжайте работать в этом направлении, – кивнул Масалов. – Что дала баллистическая экспертиза?
– Практически ничего, – ответил Владимиров. – Патроны были изготовлены в России в начале девяностых и отправлены в Чечню в Первую войну. Там их следы теряются.
– Значит, у нас есть два основных направления работы, – подытожил Масалов. – Проверка фотороботов убийц и наблюдение за «Правоверными Кавказа». Надо сконцентрировать на них наши основные усилия и, возможно, привлечь республиканскую милицию. У вас есть связь с Ишаевым? – он посмотрел на Владимирова.
– Мы можем связаться с ним и отдать нужные распоряжения, – кивнул тот.
– Это хорошо. Я не хочу давать этим ребятам слишком уж развернуться. Лучше взять их всех в одном месте, чем ловить потом по всей республике.
– Хорошо, мы учтем это.
– Отлично, а теперь идите.
После ухода подчиненных генерал Масалов еще несколько минут сидел неподвижно, размышляя над ситуацией. Ему было непонятно, на что именно рассчитывали эти боссы «Правоверных». Неужели они всерьез рассчитывали, что массовые беспорядки заставят Россию уйти с Кавказа? После Второй чеченской войны так могли думать только очень наивные люди, а судя по их действиям, «Правоверные» не были простаками и дилетантами. Или же у них был какой-то козырь в рукаве, о котором они ничего не знают.
Грузия,
15 ноября 2007 года
Мамедов переодевался в своем номере в гостинице, чтобы сменить Васо, который сейчас наблюдал за санаторием, когда тот вдруг позвонил ему сам.
– Лео, тут в лесу полно полиции, они все окружили, – взволнованно сказал он.
Мамедов на секунду замер.
– Они что-то ищут? – спросил он.
– Похоже на то. Что мне делать?
Мысли стремительно завертелись в мозгу Мамедова. Что это? Облава на них или полиция ищет кого-то еще?
– Уходи оттуда. Сломай сим-карту, выбрось телефон так, чтобы его не было видно, и уходи. Если тебя задержат, скажешь, что просто гулял тут, – быстро сказал он.
Возможно, эти парни догадались, почему пропал Клиффорд, и о том, что за ними наблюдают. Мамедов накинул куртку и вышел из номера. На ходу он вытащил из телефона сим-карту и, переломив ее пополам, бросил в мусорное ведро. Ею больше нельзя было пользоваться.
Руслан сел в машину и поехал в сторону санатория. Через пару километров он увидел две полицейские машины, перегораживавшие дорогу. Они как раз заворачивали ехавший впереди грузовик.
– Что случилось? – спросил по-грузински Мамедов, подъехав к кордону.
– Ловим опасного преступника, – ответил один из полицейских. – Туда сейчас нельзя, поворачивайте, – он махнул рукой.
Мамедов развернулся и поехал обратно. Хотя со слов полицейского нельзя было понять, кого именно они ловят, ему следовало принять определенные меры предосторожности на случай, если их все-таки вычислили. Он заехал в гостиницу и быстро выписался. Оставаться тут сейчас было опасно. Он снова сел в машину и направился в Тбилиси. На ходу он достал телефон и набрал номер Сарадзе.
– Проклятье! – выругался Сарадзе, услышав рассказ Мамедова. – Полагаешь, они вычислили нас? Но как?
– Не знаю. Возможно, мы что-то не учли с этим Майклом, – ответил Мамедов. – А дальше они логически вычислили, что мы за ними наблюдаем, и устроили облаву.
– Думаешь, они поймают Васо? – спросил Сарадзе.
– Возможно, – мрачно ответил Мамедов. – И тебе, Якоб, надо подумать, что делать в таком случае. Он ведь знает тебя, и если они его расколят, они выйдут на тебя и на остальных.