Лимит везения

Махров Алексей

Очнулся Малин в полной темноте. Пошевелил руками — действуют, пошевелил ногами — тоже работают. Голова не болит, в ушах не звенит. Только вот что-то телу холодно. Ощупал себя — совершенно голый. Ощупал вокруг себя — под спиной жесткое, ледяное ложе, похоже, что каменное. Макс приподнялся и сел. Босые пятки нащупали такой же ледяной, что и ложе пол. Осторожно встал и сделал несколько шагов, шаря перед собой руками. Наткнулся на мокрую стену, пошел вдоль неё по периметру камеры. Именно камеры, теперь уже Макс не сомневался, что оказался в плену. Вот только у кого?

Помещение оказалось совсем небольшим. Десять шагов вдоль короткой стены,

пятнадцать — вдоль длинной. У одной из коротких стен стояло то ложе, с которого и восстал один из лучших разведчиков космофлота. Напротив находилось какое-то сооружение, напомнившее Максу стул с высокой спинкой. Ничего похожего на дверной проем командир не обнаружил. В довершении обследования Малин влез на свой лежак и поднял руки вверх, но потолок нащупать так и не смог.

Затем Макс стал бесцельно шляться по камере, в надежде, что за ним следят и, увидев, что он очнулся как-то проявят интерес. Прошло довольно много времени, по субъективному ощущению разведчика — час, но никто не появился. Согревшись ходьбой, командир присел на лежак, подсунув под задницу ладони, чтобы не мерзла от контакта с ледяным камнем.

Теперь у Малина было много свободного времени для обдумывания всех своих действий. Ему даже не пришлось делать особых умственных усилий, чтобы понять — кто-то искусно и настойчиво заманивал их в ловушку. Причем, подстроил так, что попались они поодиночке. Сначала им дали сигнал, что планета обитаема — обстреляли при первом облете. Затем подпустили поближе и дали взглянуть на себя, или скорее на макет, поближе. Земляне опять клюнули и отправили в ближний поиск Матео. Парня аккуратно взяли, а в установленные им видеокамеры показали, что огневая точка — пирамида. После ее уничтожения, земляне стали действовать гораздо активнее. Дрон так и вообще попер нахрапом и тут же поплатился. И вот теперь последний член экипажа сидит в камере и ждет первого шага от захватчиков. Интересно, живы ли ребята? Уж очень старательно противник пытался их именно поймать! Хотел бы убить — убил бы сразу, еще при первом облете! Так что, скорее всего, ребята еще живы и сидят где-то поблизости.

За этими мыслями Максим сам не заметил, как уснул. Сколько он спал — неизвестно, но когда его разбудила резанувшая по глазам вспышка света, он промерз до костей, а подсунутые под задницу ладони вообще утратили чувствительность. С трудом разогнувшись, Макс разлепил глаза. На том самом «стуле с высокой спинкой», оказавшемся внушительным троном, который Малин нащупал при обследовании камеры, сидел представительный седобородый мужчина, облаченный в синий балахон.

Незнакомец смотрел на Макса из под грозно нахмуренных век с презрением, и некоторой брезгливостью. Человек с менее устоявшейся психикой, нежели у прожженного разведчика Макса, должен был почувствовать себя под таким взглядом, как описавшийся при большом скоплении народа подросток. Но Малин, с завидной периодичностью вызываемый «на ковер» к высокому начальству, давно привык игнорировать эту барскую манеру. И даже научился отвечать на неё, хотя и достаточно неадекватно. Вот и сейчас он практически «на автопилоте» сказал противным голосом:

— Ну и?

— Что? — немного оторопел бородач. Говорил он по-русски, без всякого акцента.

— Так и будем пялиться? Чего позвал то? — неприязненно продолжил Макс, потряхивая ладонями, чтобы восстановить в них кровообращение. С глубоким удовлетворением увидел Максим на лице незнакомца отражение сильнейшего удивления наглостью пленника.

— Так

это… — запнулся бородач, но мгновенно взял себя в руки, поняв, что его элементарно «подкалывают». Мужик усмехнулся и закончил уже спокойным тоном, — нет, ну знал, что ты нахал, но, чтобы до такой степени! Вот позвал тебя покалякать, о делах наших скорбных… Как самочувствие?

— Спасибо, х…во! — Макс скривился, ощутив болезненное покалывание в затекших конечностях.

— А будешь себя плохо вести — ещё и горячую воду отключим! — вроде бы пошутил бородач, но улыбка у него при этом была зловещая. — Ну, рассказывай, золотце, как ты умудрился дойти до жизни такой?

— Ты бы мне, мил человек, объяснил сначала — кто вы такие и что от нас хотите! — не поддержал игру Макс. — Мы вас, вроде бы не обижали, вы первыми стрелять начали! И действовать нам пришлось в состоянии отражения неспровоцированной агрессии! Так что… Звиняйте, батько, если вам шкиру подпалили!

— Ну-ну… — без выражения пробурчал бородач. — Агрессия, отражение… Ты же не дурачок, наверняка догадался, что все, что случилось с вами — провокация с нашей стороны?

— А цель? — холодея, спросил Макс.

— Ваш доблестный экипаж. — Просто ответил бородач. — Хотелось бы поймать и вашего «второго» — Алексея, но он оказался удачливее всех вас — перед самым рейдом слег в госпиталь с аппендицитом. Ну, да ничего, я его попозже достану!

— И чем мы вам насолили? — Макс был в полной растерянности. — И кто вы такие?

— Ну, как тебе растолковать, чтобы понял? — усмехнулся собеседник, неуловимо быстро изменившись — теперь перед Максом сидел загорелый полуголый парень, обладатель копны светлых спутанных волос и впечатляющей мускулатуры. Всей одеждой блондину служила набедренная повязка из тигровой шкуры.

— Мать… — выдохнул разведчик, машинально протирая глаза. А не балуют ли здесь с голограммами? Макс неловко поднялся (руки-ноги еще плохо слушались хозяина) и ткнул кулаком, целясь «Конану-варвару» между глаз. Тот легко перехватил вялый удар и сильно сжав предплечье космолетчика, толкнул его обратно на лежак. «Нда, на голограмму не похоже», — подумал Макс, потирая руку. — «Хотя… На человека тоже».

— Начинаешь догадываться? — ухмыльнулся белокурый красавец. — Ладно, дам тебе тайм-аут, так сказать, на осмысление… Вернемся к нашему разговору… ну, скажем… через сутки!

— Эй, — слабым голосом сказал Макс, — я же тут загнусь на фиг! Лучше сразу убейте!

— Что холодно? И жрать небось охота? — фальшиво-сочувственным голосом сказал блондин. — Хорошо, улучшим тебе условия содержания, а то и вправду загнешься раньше времени! А я думал, что ты покрепче будешь!

Исчез собеседник Малина совершенно незаметно. Вот только-только он сидел, развалясь, на своем троне — и вот его уже нет! Зато в камере, прямо на полу возникли миска и кружка. А на лежаке, рядом с разведчиком — стопка одежды.

Хмыкнув, Макс облачился в дерюжные штаны и рубаху. Такой одежкой особо не согреешься, но воздух в камере заметно потеплел, да и сиденье и пол уже не казались ледяными. Еще раз хмыкнув, Малин приступил к исследованию содержимого миски. Версию отравленной еды разведчик отмел сразу — столько стараний о сохранении его жизни и банальный яд? В миске оказалась безвкусное жидкое пюре, а в кружке — слегка солоноватая вода. Ложки заключенным здесь видимо не выдавали. То ли опасались подкопов, то ли просто не знали о таком важном столовом приборе. Пришлось есть руками.