«Лимонка» и пять «лимонов»
Шрифт:
— Копайте, мать вашу… — Фонарь в руке Савика дрожал.
Гнутый отвесил Лёве подзатыльник.
— Слышал, чё говорят? Копай!
«Медики» заработали лопатами, и глазам присутствующих предстал прозрачный полиэтиленовый мешок, в котором виднелось голое разрезанное человеческое тело.
Глава 10
Труп выглядел недавним. Он ещё только начал гнить. Все невольно притихли, разглядывая чёрные зияющие раны, нанесённые скальпелем Гагика. Сквозь заляпанную кровью полиэтиленовую
— Откуда это? — пробормотал Савик.
— Не знаю, — чуть ли не хором отозвались «доктора», а Лёва прибавил: — Не у нас надо спрашивать!
— Хлоп, — осенённый догадкой, Савик обернулся к зеку. — Я слышал, что бригада Катка исчезла… Это ваш боец, катковский?
Хлопенков, удивлённый не меньше остальных, присел на корточки и вгляделся в лицо трупа, на которое падал свет ближайшей свечи. Даже смахнул с мешка комья земли.
На его лице отразился страх.
— Нет, — он взмахнул руками, словно отталкивая от себя кого-то. — Это не наш… не наш… кто — не знаю…
В его бормотании было столько ужаса, что сердца присутствующих невольно сжались. У Андрея майка прилипла к вспотевшей спине.
«Доктора» отступили в тень и настороженно смотрели на зека.
— Хлоп, ты чего? — забеспокоился Рябой. — Ты чего раздухарился? Жмуриков, что ль, первый раз в жизни увидел?
— Я его не знаю, — Хлопенков показывал пальцем на труп. — Кто это?
«Доктора» приняли вопрос на свой счёт.
— Понятия не имеем, честное слово, — забубнили они. — Мы его тоже впервые видим.
— Здесь должны лежать другие, понимаете? Другие! — не слыша их, заговорил Хлопенков громче. — В ту ночь, когда прятали бабки, Каток убил всех наших пацанов, а трупы сбросил сюда, в яму! Но прозрачных мешков у него не было, он их сбрасывал прямо так, как были, в одежде…
— Как же это, интересно, Каток их покнокал? — спросил Гнутый.
— Отравил! — Зек яростно сверкнул на него глазами. — Подсыпал что-то в можжевеловую водку, и пацанов стало тошнить, голова кружиться… Каток задумал припрятать бабки, а заодно избавиться от свидетелей. Мы ему больше были не нужны!.. Пацанов развезло от отравы, и Каток гнобил их как цыплят, а трупы оттаскивал в эту яму… В самый низ он положил чемодан с баксами, а поверх навалил трупы…
— А ты сам как уцелел? — спросил Рябой.
— А вот уцелел. Каток пьян был, не нашёл меня… — Хлопенков говорил всё тише и тише.
— Ладно, хватит базарить, копайте дальше! — крикнул Савик.
Лопаты «докторов» снова вонзились в землю. Вслед за первым мешком на свет появились второй и третий. Через полчаса их набралось с десяток. В мешках лежали трупы молодых или среднего возраста мужчин. Тела были разрезаны в одних и тех же местах, у всех выступали наружу рёбра и кишки, у всех отсутствовали глазные яблоки.
Ноги Хлопенкова уже не держали. Он ползал между прозрачными мешками, вглядываясь в почерневшие лица.
— Это не они, это другие, — шёптал он.
— Другие? — не верил Гнутый. — А ты не путаешь?
— Не наши это пацаны, говорю вам. И у Катка не было таких мешков…
— Откуда же взялись жмурики?
— Не знаю.
— Оттаскивайте их в сторону, не стойте! — поторопил «докторов» Савик и вдруг умолк, прислушавшись.
Где-то в прихожей громко хлопнула дверь и раздался чей-то возглас.
Савик с Гнутым бросились к выходу из подвала. Рябой с пистолетом встал у лестницы.
— Всем стоять, — сказал он негромко, держа палец на крючке. — Молчать и не двигаться.
Глава 11
Роман, а за ним обе девушки, наощупь прошли через тёмную прихожую. Роман ненароком хлопнул дверью. Жанна вскрикнула, споткнувшись обо что-то в темноте.
— У вас тут всегда такой мрак? — недовольно проворковала она.
— Нет, суслик мой, только сегодня, — отозвался Роман, у которого не выходили из головы «Вольво» и джипы во дворе.
Ещё когда он на своих «Жигулях» шестой модели сворачивал с дороги к воротам, в глаза ему бросился «Вольво», стоявший под деревьями. А подъехав к дому и увидев поблизости от крыльца «Рэйндж-Ровер» и «Ниву», он удивлённо засвистел. Значит, к жильцам, снимавшим у матери комнаты, приехали гости…
Присутствие в доме посторонних Роману не понравилось. Хотя, по большому счету, ему было на них начхать. Он привык тут распоряжаться как у себя в московской квартире.
Все приехавшие с ним были навеселе. Роман тоже слегка поддал, но только слегка, поскольку был за рулём. А девушки — уже порядочно. Молодой человек намеревался в обществе своих спутниц приятно провести выходные на уединённой даче. В багажнике его «шестёрки» лежали ящик пива и свёртки с продуктами.
По дороге компанию застиг ливень и им пришлось пережидать его в Киржаче. Как только дождь приутих, Роман снова двинулся в путь. Трезвый он ни за что бы не решился на путешествие по размытым просёлочным дорогам. Но в состоянии подпития ему всё было нипочем. Несколько раз «Жигуль» буксовал в грязи, и Роман выгонял девчонок под моросящий дождь, заставляя толкать машину. Те выходили босиком, сняв туфли, так что к концу пути их платья и ноги заляпались грязью.
— Приехали, — крикнул Роман. — Вылезаем!
Он первым вышел из машины и потянулся, расправляя плечи. Высокий, худощавый, с привлекательным загорелым лицом, он нравился женщинам и менял их часто. К крыльцу он зашагал не спеша, вразвалку, как бывалый моряк. Девушки засеменили за ним босиком, держа в руках туфли.
— Значит, так, — прошептал он, остановившись у крыльца. — Роли свои запомнили? Ты, Жанна, моя невеста. Мы с тобой собираемся расписаться, а когда — точно ещё не решили. Ты, Кристина, её подруга. Поняли, да? Так и представитесь мамаше. Девушки вы порядочные, скромные, обе работаете секретаршами на фирме.