Линчеватель
Шрифт:
– Сколько человек на территории? – обернувшись ко мне, спросил Гоблин.
– Показывает одного, - ответил я. – Но Система не учитывает гражданских. Только цели, которые можно или необходимо уничтожить.
– Вот и заебись, - Гоблин раскатал балаклаву, которая была у него вместо шапки. – Тогда подождем, пока он пойдет в баню.
– Система просила меня зачитать жертве приговор и застрелить из обреза, - осторожно начал я.
– Да ебаный в рот! Вот ей не похуй, как Витя отправится на тот свет?
– Задание есть задание, - пожав плечами, ответил я. – И после того, как система выписала мне штраф, мне очень не хочется с ней спорить. Такие себе ощущения.
– Вот блять нытик. Ладно, хер с тобой. Камер здесь вроде нет. Так что придется лезть через забор. Только сперва осмотримся. Посидим здесь чуточку. За это время как раз и стемнеет.
Гоблин оказался прав. За полчаса, что мы прятались на холме, я не заметил на территории базы ни одной живой души. Только точка цели, сидевшая безвылазно в одном из домов.
– Скорее всего, Витя полностью арендовал базу, - заметил я.
– Конечно. Вряд ли он хочет быть на одной территории хуй пойми с кем. С его – то паранойей. Скорее всего, ждет гостей. А может просто вызвал проституток и хочет оторваться по полной. Идем.
Пригнувшись, Гоблин выбрался из засады, спускаясь с холма и растворяясь в вечернем полумраке. Стараясь не отставать, я быстро последовал за ним.
– Хорошо, колючей проволоки нет, - заметил я, рассматривая кирпичный забор.
Гоблин с удивлением посмотрел на меня:
– С хуя ли ей тут быть? Это же база отдыха, а не тюрьма или какой – нибудь режимный обьект. Ты бы вот стал отдыхать в месте, которое огорожено забором с колючей проволокой. Подсади.
Вдвоем, мы быстро перемахнули через забор, оказавшись на территории базы. И, словно ожидая этого момента, цель пришла в движении, выходя из своего бунгало и направляясь к пруду.
– Клиент идет в нашу сторону, - прошипел я.
Один за другим мы бесшумно юркнули за стену ближайшего к берегу домика.
– Держи, - Гоблин развязал тесемки рюкзака, доставая автомат и рожок.
– И обрез.
– Да блять!
Гоблин, который уже успел завязать шнурки рюкзака, принялся вновь распутывать узел.
Вдоль ведущей к берегу дорожки начали загораться фонари. Очевидно, на них были установлены датчики, которые реагировали на движение. И в очередной раз я поблагодарил провидение и все богов за то, что мы не ломанулись к дому Вити напролом. Потому что ту иллюминацию, которую бы мы устроили на территории базы, не смог бы заметить наверное только слепой.
Загорелся фонарь, стоявший как раз напротив укрывающего нас дома, проложив грань между светом и непроглядной тьмой, укрывшей нас с Гоблином. По дороже, мимо нас медленно прошел Виктор. На нем был темный спортивный костюм. Через плечо было переброшено широкое банное полотенце.
«Цель опознана».
– Чего ты ждешь? – зло прошипел Гоблин, когда доски пирса жалобно заскрипели под тяжелыми шагами генерала. – Думаешь, настил проломится под весом этого борова, и Витя утонет? Стреляй давай.
Я вскинул автомат. Прицелился. И в этот момент, дверь бани резко открылась и на площадку понтона, под свет фонаря, с визгом выскочили две девицы. И из одежды на девицах были лишь простыни, плотно обмотанные вокруг стройных фигурок. Впрочем, эта одежда была на них очень недолго. Простыни полетели на доски площадки, а девицы с визгом прыгнули в холодную воду.
– Это еще кто? – спросил я, убирая автомат от плеча.
– Сестры его, блять! – саркастично прошипел Гоблин. – Семейный отдых решили устроить. Ай, в пизду.
Гоблин вскинул автомат, прицеливаясь в спину генерала. И нажал на спуск.
Бах! Бах! Бах!
Генерал всплеснул руками, словно поскользнулся на мокрых досках, и ничком рухнул на настил.
– Добивай быстрее – и валим!
Я метнулся вперед, срывая дистанцию и стараясь как можно быстрее преодолеть пятно света от вспыхнувшего фонаря.
Виктор был еще жив. Он отполз на площадку. Развернулся, глядя на приближающуюся к нему фигуру с обрезом в руке.
– Виктор Прохоров, - начал я, наводя обрез на лежавшего на досках Виктора. – Вы обвиняетесь в ряде особо тяжких преступлений, таких как: рэкет, создание преступной группы, бандитизм, убийства, вымогательство…
– Дети всегда идут тропой своих отцов. да, Венедиктов?
– прохрипел Виктор, и его губы тронула легкая улыбка.
– Что? – не понял я.
– Вы все стали теми, кем были ваши родители. Все. Ни одного исключения. Интересно, как это связано?
Только сейчас я понял: что-то идет не так. В голосе Виктора не было и тени страха. Лишь любопытство.
– Чего ты блять городишь? – переспросил я.
– Твой отец был линчевателем в банде Чемпионов. И ты тоже вступил на путь борьбы с преступниками, - абсолютно спокойно начал обьяснять мне Прохоров. – Зачем? Можно было стать убийцей. Разбойником. С такими талантами стать миллионером – нехуй делать. Но нет. Ты выбрал путь пиздить шпану и отстреливать наркоторговцев.
– Что? Ты знаешь про Игру? Откуда?
Виктор расхохотался:
– Ма-а-а-льчик, - протянул он.
– Мне известно все, что происходит в этом городе. А уж игроки… таких лучше держать на виду. Люди любят деньги. За них, они готовы продать все что угодно. Весь вопрос в цене. За засекреченную информацию заплатить придется больше. Один ученый, что был в «Антитерроре» очень нуждался в деньгах, когда проект перестали финансировать. Он отдал мне все данные по подопытным. А догадаться, что игра станет регистрировать наследников было делом техники. С тобой только вышла осечка…. Не знал, что баба, с которой Макс переспал один раз, залетит. Да и к тому же, она свалила из города незадолго до того, как Чемпионы попали в блудняк. Да и будем честными, не зря свалила: она ведь чемпионов и сдала. С потрохами. Бабы очень падки на деньги. Не знаю уж, почему.