Линия Крови
Шрифт:
– Ладно. Сопоставим с предыдущими эпизодами. Что у нас общего? Известно четыре случая. Во всех жертва – молодая девушка, подвешенная за ноги и умерщвленная путем перерезания горла. Так? Сексуальные контакты во всех случаях отсутствуют. Так?
– Это еще ни о чем не говорит, - вставил хмурый Борецкий.
– Согласен, - кивнул следователь и увлеченно продолжил: - Значит что? Общее во всех случаях, - это способ убийства – раз. Положение жертвы – два. Время – три: все убийства совершены ночью. Тоже, кстати, нехарактерно для маньяков… Теперь разница.
– Почему на старославянском? – недоуменно спросил худой эксперт. – Просто использована буква ять. Это дореформенное написание слова. Дореволюционное.
– Да? Все равно – это слишком похоже на обряд! Предлагаю взять это за рабочую версию.
Михайлов еще раз осмотрел всех присутствующих.
– Так?
Несогласных с таким выводом не было. Следователь продолжил:
– Еще: в трех случаях убийца, предположительно, был один. И не оставил отпечатков. Теперь же – двое. И оба наследили…
– Может кто-то уже имитирует? Закос под чужие зверства – такое бывает, - высказал соображение Кукушкин.
Михайлов помолчал, собираясь с мыслями.
– Поживем – увидим… Давайте завтра, с самого утра… Иван Алексеевич, - он повернулся к старшему из Зареченских оперативников, - Ты со своей командой займись сектами и прочими группировками. Так? Для начала мне нужен полный, слышишь? Полный список всех нетрадиционных течений города… И традиционных тоже. Так, эксперты… Я все-таки попрошу вас все еще раз проверить и перепроверить. И по отпечаткам – это уже серьезная зацепка. Нужно здесь кровь из носа, но выжать максимум. Мало ли где когда у человека пальчики снимали, нужно все наизнанку вывернуть. Это понятно, так? – Оба эксперта согласно кивали. – Ты, Александр Васильевич, - следователь повернулся к Борецкому, - со своими к восьми утра здесь у меня в кабинете. Будем все это, - он хлопнул по пухлой папке с бумагами по делу, - еще раз перелопачивать и пойдете еще раз по адресам. Опрашивать, переспрашивать, переосматривать и так далее. Местные товарищи, если что, помогут. Так?
Несогласных вновь не нашлось.
Общежитие для приезжих, или попросту «приежка», находится в том же здании, что и Зареченское РУВД, на втором этаже. Вход в «приежку» ведет отдельный – в торце здания.
После совещания Александр, Вадим и Жанна забрали из машины вещи и отправились туда. Костя остался – пока длилось совещание, парень сумел договориться с местными водителями, и ему разрешили на ночь заехать в гараж на «яму». Опера ему не препятствовали. Борецкий рассудил так:
«Черт его знает. Машина, конечно старая… Но вдруг и правда сломалась оттого, то он так гоняет? Пусть теперь поковыряется, от него не убудет».
Александр отпер ключом, что ему выдал лично начальник РУВД, серую стальную дверь. Они поднялись на второй
– Ну что? Мальчики налево, девочки направо? – проговорил Борецкий, - посмотрим, что здесь за хоромы.
Он потянул за ручку, дверь отворилась.
– Хм, открыто. Заходи…
Александр ступил в коридор, заглянул в первую попавшуюся по пути дверь – там оказался совмещенный санузел – прошел дальше. В этом «номере» было две комнаты. Борецкий и Кукушкин зашли в одну из них. Александр окинул взглядом бесхитростную обстановку – две застланные солдатскими одеялами железные кровати, две тумбочки, старенький шифоньер, небольшой стол между кроватей у окна. Спросил:
– Ну, какую выбираешь?
Кукушкин прошел к дальней кровати. Сел, покачался на пружинах.
– Вот эту, наверное…
– Лады.
– Александр поставил на пол сумку. – Что ж, в соседней комнате тогда будет спать Костя. Пойду, гляну, как там Жанна.
Апартаменты напротив были точным отражением тех, из которых Александр только что вышел.
– Ау! Можно?
– Да-да, заходите.
Борецкий вошел в комнату, из которой донесся голос Жанны. Девушка сидела на кровати.
– Ну как? Устроилась? Все нормально?
Жанна кивнула:
– Да, все хорошо.
Александр оглянулся – коридор за его спиной был пуст. Шагнул в комнату.
– Разреши я с тобой рядом присяду…
Девушка молча подвинулась, но Борецкий опустился на кровать напротив. Несколько секунд он смотрел на Жанну молча, наконец выговорил:
– Послушай, Жан, у тебя что-то случилось?
– Нет. С чего ты взял? – глядя в сторону, ответила девушка.
– Я весь день на тебя смотрю… - сказав эти слова, Александр смутился. Отвел взгляд, продолжил: - Смотрю… Ты сама не своя весь день, и… не такая, как обычно, я имею в виду. Случилось что?
– Нет, все нормально.
– Точно?
– Точно.
Отвечала Жанна сухо, односложно. От Александра не укрылось, что она старательно прячет от него глаза.
– Ты что, на меня чего обижаешься, что ли?
– Нет. Слушай, я устала. Хочу умыться и…
– Ну хорошо.
Александр поднялся. На секунду задержался, собираясь сказать что-то еще, но так и не решился, вышел.
Когда он вернулся в ту комнату, что облюбовали они с Кукушкиным, Вадим, уже без плаща, лежал на кровати. Завидев Борецкого, он сказал:
– Васильич, а ведь местные чего-то недоговаривают. Согласен?
Борецкий повернул к нему голову.
– Да ты что?! Не заметил, что ли? – удивленно продолжил Вадим. – Смурные они какие-то. Нет, ну, конечно, радоваться нечему. Эксперты, опять-таки, вроде парни нормальные, толковые. Но следак! Михайлова слушает, а сам… - Кукушкин покачал головой.
Борецкий помолчал, потом сказал задумчиво:
– Поживем-увидим… Слушай, Вадик, я пойду прогуляюсь. До спортзала. Тут недалеко, при химзаводе, борцовский зал. Пойду, друзей проведаю…