Линия на стекле
Шрифт:
– Гарт, подойди ближе! – проговорил магистр. Лекарь бесшумно приблизился. – У меня на груди ключ от лаборатории. Возьми сейчас, пока я жив. Никто не должен знать, что он у тебя, впрочем, за этим проследит Кром, – замолк на несколько тягостных для Гарта мгновений. – Ты хорошо усвоил трактат отца Гунна?
– Да, магистр, не сомневайтесь! Я знаю его наизусть! – не без гордости заверил лекарь. Он с нарастающей тревогой следил за теряющим силы человеком.
Магистр понял его, слабо улыбнулся, проговорил все так же тихо, но твердо:
– Это хорошо, жаль, что он не успел его окончить, впрочем, трактат нельзя окончить, пока есть… – дернул слабеющей рукой. – Поговорим без мистики, ее оставим другим. Ты, знаешь, ему с помощью камней людей со звезд удалось УЙТИ! Для этого нужно два камня! Это он в трактате подробно описал и на себе же и проверил, я полагаю, произошла…
Гарт с печальным восторгом смотрел на магистра, он понимал, что, прилив сил приходится на последние минуты жизни этого человека, и поэтому не перебивал, ощущая всю важность момента.
…досадная случайность, что он до сих пор не вернулся…
Но до этого отец Гунн обосновал возможность ВОЗВРАЩЕНИЯ с небес с помощью трех камней! Вот это ты и должен сделать: вначале помочь мне уйти туда, – он с трудом поднял руку вверх, – а потом вернуть, для чего нужно добыть еще один камень! Мое тело спрячешь! Хорошо спрячешь, так, чтобы тот, кто послал убийцу не мог его найти… Это твои главные задачи, а остальное, ты знаешь! Займись, этим, не откладывая!
Он опять надолго замолк, но жизнь еще держалась в его теле, и Кром решился поторопить магистра:
– Что дальше, магистр? – он приложил ухо к груди умирающего и уловил слабое биение сердца. – Что делать потом!? – прошептал он в отчаянии, и магистр услышал его.
– В шкатулке два камня, приступай к ритуалу немедленно… И узнай кто стоит за моей смертью… Узнай так, чтобы не привлечь его внимание, я, полагаю, это очень влиятельный и опасный человек, – слова давались ему все труднее и труднее, мысли путались. – Узнай и затаись. Твоя главная задача найти третий камень и призвать меня с небес на землю! – последние слова лекарь едва расслышал. Магистр долго собирался с силами, прежде чем продолжить. – Извлечешь из тела, потом, когда я умру, наконечник стрелы и сохранишь. Ждите меня, я обязательно вернусь! Приступай к ритуалу! – его речь стала неразборчивой, он начал бредить, жизнь покидала магистра, и последнее, что произнесли губы умирающего, было странное слово Вельзом…
Глава 1
Фарг воткнул меч в песок, определил время по отброшенной тени, посмотрел из-под руки на солнце, определяя стороны света, наметил путь, и тронул уставшего коня. Животное тоскливо всхрапнуло и стало медленно подниматься на возвышенность. Фарг и сам едва держался в седле. Глаза невольно шарили по голым верхушкам одинаковых холмов в поисках удобного места для бивака и не находили: всюду выжженная слегка холмистая степь, Мертвая степь. Ни клочка тени, лишь испепеляющее солнце. Степь затаилась в ожидании предстоящего пиршества, она ждала, и Фарг понимал, что ждать ей осталось недолго. Преследователи упорно шли по следу, а последние два дня их можно было наблюдать на самом горизонте. Сзади заскрипел песок, и рядом тяжело задышала лошадь десятника.
– Господин! Погоня совсем рядом! Пора уходить! – прохрипел он пересохшим горлом. Опаленные солнцем губы растрескались и кровоточили. Воспаленные глаза с ненавистью смотрели на зависшее над линией горизонта испепеляющее светило. Радовало одно: путь солнца до линии горизонта был короток, скоро опустятся густые в этих широтах сумерки, быстро переходящие в ночь, – их единственная надежда на хотя бы временное спасение. Всегда хладнокровный степняк на этот раз нервничал. Да и было от чего: у них за спиной совсем близко обозленный враг, не знающий пощады, и не дай бог быть им захваченным в плен. Лучше умереть в бою…
Фарг наметил очередной невысокий холм, маячивший на горизонте безграничной Мертвой степи и, обернувшись к небольшой группе людей, все, что осталось от его отряда, скомандовал, указывая плеткой направление движения:
– Вперед! Скоро должен быть колодец! – тут он почти не лукавил. Колодец действительно должен быть, об этом ему успел сказать перед смертью проводник, которого они наняли для перехода через Мертвую степь. Но где его искать, если перед глазами бесконечные невысокие холмы и глазу не на чем задержаться? Где тот холм с каменным истуканом, о котором говорил проводник? И от которого, если двигаться на север, до оазиса полдня пути. Он обернулся, на горизонте расползалось пыльное облако, – погоня приближалась слишком быстро.
– Господин, надо уходить! – напомнил десятник. – Они сменили лошадей. Хотя – нам не уйти, – в голосе степняка звучала обреченность.
– Жаг, – назвал Фарг степняка по имени, – проводник что-то говорил о каких-то руинах… Это где-то недалеко…
Степняк дернулся в седле, резко повернул голову, и Фарг увидел в глазах десятника вначале недоумение, а затем страх:
– Нет, господин! – в голосе всегда хладнокровного степняка слышался ужас. – Нет, туда нельзя! Это верная гибель!
– А у нас что, есть выбор? – устало произнес Фарг, он и сам был наслышан о мрачной славе этих руин. – Что нам терять. – Он обернулся, и поразился, – погоня была ближе, чем он ожидал увидеть. – Жаг, так ты знаешь, где эти руины? Там можно держать оборону? – ударил коня плеткой.
Десятник пришпорил своего скакуна, догнал, проговорил хмуро:
– Я знаю, где руины замка Мертвых! Надо ехать на юг. Если продержимся до сумерек, то, – он осекся, помолчал, оглянулся и продолжил почему-то шепотом: – Хотя, даже если они и не решатся нас преследовать в замке, то мы все равно обречены! Оттуда еще не один человек не возвращался!
Они вернулись к отдыхающим воинам, десятник встал в голову маленького отряда и круто повернул на юг.
Фаргом овладевало отчаяние: каждый раз, когда он оглядывался, то видел, что погоня медленно, но неотвратимо приближается. Лошадь под ним шаталась от усталости и обезвоживания, часто спотыкалась, но все же им удалось продержаться до быстро густеющих сумерек. А потом к его удивлению, разрыв между ними и маленьким отрядом стал увеличиваться. Фарг вначале обрадовался этому, но когда в густых сумерках копыта шатающегося коня зацокали по камню, и он упал, споткнувшись о торчащие из песка остатки стен каких-то строений, то понял, где оказался, и почему отстала погоня. Он остановил изможденного еле плетущегося коня, и спрыгнул с загнанного животного; не давая остановиться, повел в гущу едва видимых в сумерках каменных нагромождений. Оживился и конь, он всхрапнул, его ноздри жадно втягивали воздух, он подталкивал Фарга в спину, и тот понял, что животное почуяло воду. Волна радости прошла по телу, он судорожно глотнул пересохшим горлом, поперхнулся. Из темноты возник Жаг.
– Хорошо, что нет луны, – тревожно прошептал он, тоже ведя на-поводу своего изнуренного скакуна.
– Почему? – не понял Фарг.
– Потому что мои люди не знают, куда я их завел! – злость и обреченность слышались в его голосе. – Иначе они или убили бы меня, чтобы спасти мою душу или просто не пошли за нами!
Жаг ошибся. Из глубины ночи донеслись яростные вопли и звон металла. Воины отряда поняли, куда их вели, и остались на границе, отделяющей замок Мертвых от мира живых. Не решились пересечь ни видимую границу, предпочтя умереть с оружием в руках, но спасти душу. Десятник заскрипел зубами, в бессильной ярости, упал на камни и заколотил руками, завыл зверем, оплакивая своих соплеменников.