Линия жизни
Шрифт:
В разговор вступил невысокий сухопарый человек.
– Послушайте, Бидуэлл, мы в "Юнайтеде" страхуем только после того, как удостоверяемся, что новый клиент не обращался к Пинеро. Неужели мы не можем подождать, пока ученые его не изобличат?
– Чертов оптимист!
– проскрипел Бидуэлл.
– Они его не изобличат. Неужели вы не можете посмотреть правде в глаза? Этот жирненький мерзавец нашел что-то настоящее. Я не знаю, что и как, но это бой до победного конца. Если мы будем медлить, то уже проиграли.
– Он швырнул сигару в пепельницу и злобно зажевал новую.
– Убирайтесь отсюда, все убирайтесь! Я возьмусь за это по-своему. И вы тоже, Олдридж. "Юнайтед" может подождать, но мы не станем.:
Уимс тревожно кашлянул.
– Мистер Бидуэлл, надеюсь, вы проконсультируетесь со мной, прежде чем что-нибудь кардинально менять?
Бидуэлл буркнул что-то невнятное. Они потянулись гуськом вон из комнаты. Когда дверь за ними закрылась, Бидуэлл нажал кнопку селектора:
– Давайте его сюда.
Дверь отрылась. На пороге возник щуплый щеголеватый человек. Маленькие темные глаза быстро скользнули по комнате, и только тогда он закрыл за собой дверь. Быстрой бесшумной походкой он подошел к Бидуэллу. Лицо его оставалось неподвижным - на нем жили только глаза, глаза настороженного зверя. Он сказал ровным, ничего не выражающим голосом:
– Вы хотели поговорить со мной?
– Да.
– Что вы предлагаете?
– Садитесь, и мы поговорим.
Пинеро встретил молодую пару в дверях кабинета.
– Входите, милые мои, входите. Садитесь. Располагайтесь, как дома. А теперь объясните мне, зачем вам понадобился Пинеро? Ведь вряд ли таких молодых людей тревожит последняя поверка?
На приятном лице молодого человека появилось смущение.
– Видите ли, доктор Пинеро, я Эд Хартли, а это Бетти, моя жена. У нас будет... то есть Бетти ожидает... ну и вот...
Пинеро ласково улыбнулся.
– Понимаю, понимаю. Вы хотите узнать срок своей жизни, чтобы как можно лучше обеспечить своего ребенка. Очень разумно. Вам нужен прогноз для обоих или только для вас?
– Лучше бы для обоих, - ответила молодая женщина.
Пинеро просиял еще более ласковой улыбкой.
– Вот и хорошо. Я вполне с вами согласен. Правда, в подобное время наш прогноз сопряжен с некоторыми трудностями, но кое-что я вам смогу сказать и сейчас. А теперь, дорогие мои, пойдемте в лабораторию и начнем.
Он позвонил, чтобы принесли карты, затем проводил их к себе в мастерскую.
– Первой, пожалуйста, миссис Хартли. Будьте так добры, пройдите за ширму, снимите туфли и платье Он отвернулся к аппарату и поиграл ручками настройки. Эд кивнул жене, она зашла за ширму и почти тотчас появилась из-за нее в одной комбинации. Пинеро поднял глаза.
– Вот сюда, моя милая. Сначала нам надо взвеситься. Ну, вот так. А теперь сядьте вот сюда, зажмите электрод в зубах. Нет-нет, вы не должны к нему прикасаться, пока он под током. Это не займет и минуты. Не двигайтесь.
Он нырнул под козырек, и стрелки на циферблатах - запрыгали. Очень быстро он выпрямился с встревоженным видом.
– Эд, вы брали ее за руку?
– Нет, доктор.
Пинеро снова нырнул под козырек и оставался там заметно дольше. Затем велел молодой женщине одеться и повернулся к ее мужу.
– Эд, раздевайтесь.
– А что вы установили для Бетти, доктор?
– Кое-что неясно. Я хочу сначала проверить вас.
Когда он вышел из-за аппарата на этот раз, лицо его стало еще более тревожным. Эд спросил, в чем дело. Пинеро пожал плечами и раздвинул губы в улыбке.
– Ничего, что имело бы отношение к вам, дорогой. Легкие неполадки, но сегодня я не смогу дать вам ваши прогнозы. Мне нужно проверить аппарат. Вы не могли бы прийти завтра?
– Да, конечно. Послушайте, а что с аппаратом? Надеюсь, ничего серьезного?
– Я уверен,, что пустяки. Пойдемте назад в кабинет, посидим, поболтаем.
– Спасибо, доктор; вы очень любезны.
– Но, Эд, меня ведь ждет Эллен.
Пинеро повернулся к ней, вкладывая в свои слова всю силу своей личности.
Но, может, вы подарите мне несколько минут, дорогая моя? Я стар и очень люблю общество молодых людей. А мне так редко выпадает такое удовольствие. Ну, пожалуйста.
С мягкой настойчивостью он повел их в кабинет и усадил. После чего распорядился, чтобы принесли лимонад и пирожные, предложил им сигареты и закурил сигару.
Сорок минут спустя Эд все еще слушал его как завороженный, но Бетти явно нервничала и посматривала на дверь. Когда доктор на мгновение прервал историю о своих приключениях в молодости на Огненной Земле и закурил сигару, она вскочила на ноги.
– Доктор, нам, правда, пора. Остальное вы нам расскажете завтра, хорошо?
– Завтра? Завтра на это не будет времени.
– Но у вас же и сегодня на это времени нет. Ваша секретарша звонила уже пять раз.
– Ну, уделите мне еще хоть несколько минут.
– Сегодня я, правда, не могу, доктор. Я договорилась. Меня ждут.
– И вас никак нельзя переубедить?
– Боюсь, что нет. Идем, Эд.
Когда они скрылись за дверью, доктор подошел к окну, глядя на расстилающийся внизу город. Вскоре он увидел, как из дверей здания появились две крохотные фигурки. Он следил, как они торопливо пошли к углу, подождали зеленого света и начали переходить улицу. Внезапно раздался вой сирены, фигурки заколебались, пошли было назад, остановились, повернулись. И тут на них налетела машина. Когда машина с визгом затормозила, между ее колес виднелись уже не две человеческие фигуры, а словно беспорядочный ворох одежды.
Через минуту доктор отошел от окна, взял телефонную трубку и сказал секретарше:
– Отмените сегодняшний прием... Нет... Никого... Мне все равно. Отмените.
Потом он опустился в кресло. Сигара погасла. Уже давно стемнело, а он все еще сжимал ее в зубах. Погасшую.
Пинеро сел за стол и оглядел роскошный обед. Он заказал его с особой тщательностью и вернулся домой пораньше, чтобы сполна им насладиться.
Некоторое время спустя он проглотил глоток "фиори д'Альпини": густой душистый ликер наполнил его рот теплотой, и ему вспомнились маленькие горные цветы, давшие название этому напитку. Он вздохнул. Обед был отличный, изысканный и стоил того, чтобы запить его таким редким ликером.