Линкор «Дасоку»

Калугин Алексей Александрович

– Я вчера осматривал главный охладитель, – выдал необходимую информацию Васин. – Давление нестабильно. Напряжение на контуре скачет. В случае работы в форсированном режиме возможны проблемы с нагнетателем.

– Вот видите, – посмотрел на настоятеля Кубоканэ Бутов. – Разве мы можем оставить корабль в таком состоянии?

Нитирэн улыбнулся и молча похлопал в ладоши.

Бутов приложил руку к груди и поклонился, как вызванный на «бис» актер.

– Кроме того, лицами, которые в настоящий момент могли бы представлять заказчика, является Сакамото-сан, – поклон в сторону капитана «Дасоку», – и Цутинобу-сан, – поклон в сторону Императора. – Ни тот, ни другой, как я понимаю, не в состоянии с нами расплатиться, поскольку банковские реквизиты Империи Пяти Солнц временно, до разрешения конфликта с сайтенами, признаны недействительными.

– И что же вы предлагаете, Бутов-сан? – спросил Император.

– Мы никуда не уйдем с «Дасоку» до тех пор, пока не закончим ремонт охладительных систем, после чего с нами должны будут рассчитаться по полной.

– Я слышал, на Старой Одессе вы рассчитались с ремонтниками, заложив мечи, – обратился Император к Сакамото.

– Да, господин Император, – сидя поклонился нито кайса. – Но генерал-губернатор Старой Одессы выкупил мечи и вернул их нам.

– Принесите мечи, Сакамото-сан.

По тому как улыбнулся в ответ капитан «Дасоку», было ясно, что это была не импровизация.

– Принесите мечи, – повторил Сакамото в коммуникатор.

– Снова бартер, – тяжело вздохнул Гарик Васин и приналег на унали-кьюри.

Дверь-сёдзи откатилась в сторону. Ступив через порог, санто кайси из команды «Дасоку» уважительно поклонился всем присутствующим и передал принесенные катаны поднявшемуся на ноги нито кайса.

Сакамото так же с поклоном вручил мечи Императору.

Положив мечи на пол, Император взял в руки один из них, внимательно осмотрел ножны и рукоять, затем извлек наполовину лезвие. Удовлетворенно кивнув, император вставил клинок в ножны.

– Прошу вас, Бутов-сан, подойдите.

Криогенщик поднялся на ноги и приблизился к Императору.

Император двумя руками протянул меч русскому.

– Я не знаю, кому прежде принадлежал этот меч, но уверен, это был достойнейший самурай. Точно так же я не сомневаюсь и в том, что вы, Бутов-сан, не посрамите славу этого меча. Хотя вы и не принадлежите к самурайскому роду, в душе вы истинный самурай.

Бутов двумя руками принял меч. Для него это было полной неожиданностью, а потому он не сразу нашелся, что ответить.

– И… И что это значит? – растерянно посмотрел на Императора криогенщик.

– Только то, что вы всегда можете рассчитывать на мое расположение и покровительство. – Император повернулся к столу, за которым, замерев в ожидании, сидели другие русские. – Прошу вас, господа, каждый самурай должен получить свой меч.

Вначале возникла некоторая заминка. Затем сутолока, когда все сразу начали подниматься из-за стола. После, когда все снова расселись, наставник Нитирэн, знавший русские традиции не хуже японских, попросил прислуживавшего за столом монаха принести саке. Вернувшись с подносом, на котором стояло с десяток небольших фарфоровых кувшинчиков, монах первым делом заменил догоревшие благовонные палочки.

– Почему он так внимательно следит за числом горящих палочек? – покосившись на монаха, тихо спросил у Нитирэна Бутов.

– Потому что к делам великой важности следует относиться легко, в то время как к делам малой важности относиться следует предельно серьезно. – Нитирэн изобразил на лице удивление. – Разве ты этого не знал?

– Да, знал, конечно, – рассеянно кивнул Бутов, думавший в этот момент уже о другом.

Слова настоятеля Кубоканэ наконец-то сделали для него ясным то, что до сих пор еще вызывало сомнение. Теперь русский знал, что он делает в компании японцев. Он знал, был уверен, что сейчас его место именно здесь. При этом он даже не пытался понять почему. И, если бы кто-то вдруг – кто-то совершенно посторонний, поскольку ни одному из присутствующих такое никогда бы не пришло в голову, – спросил его об этом, Бутов ничего бы не стал говорить.

Потому что верные слова не изящны. Красивые слова не заслуживают доверия. Добрый не красноречив. Красноречивый не может быть добрым. Знающий не доказывает. Доказывающий не знает.