Линкоры Британской империи. Часть 4. Его величество стандарт
Шрифт:
Реформа казённых верфей
В течение 1885 г. Уайт взял в свои руки реорганизацию судостроительных предприятий, находившихся в ведении Адмиралтейства: в 1884 г. они считались пригодными только для производства ремонтных работ, а по прошествии всего нескольких лет должны были стать самыми дешёвыми и высокопроизводительными верфями в мире. На время проведения всего комплекса преобразований всё новое судостроение ограничили малыми крейсерами и шлюпами. Уайт также начал борьбу с фундаментально порочным явлением ежегодного урезания расходов на уже находящиеся на стапелях корабли, приводившим к затяжке, пустой трате наличных средств и существенному удорожанию в итоге.
1886 г.: правительство Гладстона
В результате всеобщих выборов 1886 г. к
1886 г.: возвращение лорда Солсбери
Июльские выборы вернули Солсбери премьерство и лорд Джордж Гамильтон вновь возглавил морское ведомство. Морскими лордами при нём стали: адмирал А.Худ, вице-адмиралы А.Хоскинс и У.Грэхам, кэптен Ч.Бересфорд. Выдающимся событием его министерства стал Акт о морской обороне (Naval Defence Act) 1889 г., по которому на сумму 21,5 млн. фунтов стерлингов были построены
70 кораблей – намного более обширная программа, чем мог вообразить себе первый лорд и замахнуться его морские лорды в смысле необходимости. Купер Ки предрекал возможность периода трудностей, но утверждал, что регулярная ежегодная прибыль новых кораблей поможет предотвратить его. Вместо этого в 1885-1889 гг не было заложено ни одного линкора – во-первых, в связи с реорганизацией казённых верфей под потребности быстрого строительства тяжёлых кораблей и, во-вторых, из-за растянувшейся отработки проекта.
Определённо «Сане Парейль» оказался бесценен в качестве оправдания для всех проволочек Совета Нортбрука. «Трафальгар» же выявил дефекты, если неведомые Худу, то очевидные для Уайта, и этот последний понял, что требуется экспериментальное подтверждение основательности его уверений перед тем, как они станут отправной точкой новых решений и воплотятся в будущих кораблях.
В отношении финансов Гамильтону повезло в том, что пост первого лорда Казначейства (First Lord of the Treasury) достался У.Смиту, в то время как Гошен стал «канцлером-казначеем» (Chancellor of the Exchequer) ( 2*)– оба занимали министерские должности и были всегда готовы выделить необходимые средства, чтобы обеспечить развитию флота широкую поступь. Ни один первый лорд Адмиралтейства до сих пор не имел такой финансовой поддержки, за исключением лишь Дж.Грэхама во время Крымской войны.
Вскоре после своего назначения морским лордом Бересфорд представил меморандум об организации на случай войны, привлекая внимания к задаче немедленного создания отдела военно-морской разведки, с выполнением им функций боевого штаба. Он доказывал, что никакого реального планирования боевых действий до сих пор не велось, что личный состав далеко не соответствует стоящим задачам, а военные запасы неоправданно скудны; что торговое судоходство совершенно бесконтрольно, равно как и снабжение углем, боезапасом и прочими припасами, что госпитальных судов недостаточно. И что поскольку в прошлом за обеспечение флота всеми расходными материалами отвечал Военно-морской совет, высвобождая морских лордов Адмиралтейства для ведения войны, то теперь с его роспуском морские лорды полностью завалены ежедневной текучкой деятельности мирного времени.
Этот меморандум прошёл рассмотрение в Совете – и тот пришёл к единодушному мнению, что утверждения, в нём содержащиеся, сильно преувеличены, и что четвёртому морскому лорду, как самому младшему, не пристало вмешиваться в высшие материи. Ему, однако, было разрешено представить свой меморандум лорду Солсбери, который, получив соответствующие разъяснения от трёх адмиралов – коллег Бересфорда – неожиданно в общем виде его одобрил. Отдел морской разведки был сформирован, но предложение об организации штаба не прошло и было реализовано лишь в 1912 г.
13 октября 1886 г. фрагменты этого конфиденциального служебного документа опубликовала «Пэлл-Мэлл Гэзет»: на хищение бумаг за мзду решился курьер Адмиралтейства, который был впоследствии схвачен и предстал перед судом.
Эффективность флота зависела теперь от эффективности новообразованного отдела морской разведки. Однако в конце 1887 г первый лорд решился урезать жалование его начальников – кэптенов У.Холла, Р.Кастенса и С.Эрдли-Уилмота – до 950 фунтов [в год.
– Ред.].Эта измена обернулась против отдела и имела далеко идущие последствия. Протестуя против такого решения и с целью развязать себе руки для борьбы за реорганизацию и всемерное усиление флота, Бересфорд 9 января 1888 г. вышел из состава Совета и начал свой крестовый поход за увеличение флота, улучшение его снабжения и организации, используя для этого как парламентскую трибуну, так и разъезжая с выступлениями по всей стране.
Отправная точка Акта о морской обороне
Бюджетом 1886 и 1887 гг. предусматривалась постройка малых крейсеров и шлюпов, а также опытной торпедной канонерской лодки «Шарпшутер». В следующем году Уайт перехватил инициативу, представив рапорт о вероятной убыли флота в 1888-1892 гг, присовокупив список кораблей, которые он полагал вслед за этим заложить в течение последующих четырёх лет – набросок готовящейся программы реконструкции, основывавшейся на необходимости замены устаревших судов всех типов. Полная чистая убыль «по килям» составляла 72 корабля общей ценой 7,5 млн. фунтов стерлингов (включая сюда все пять единиц класса «Одейшес») и Уайт заключал, что на замену им следует построить примерно такое же количество кораблей, цена корпусов и механизмов которых составит примерно 9 млн. фунтов. В случае сохранения квинтета «одейшесов» эти расходы уменьшались до 7,5 миллионов.
В реальности же, когда пришло время вычёркивать из списков флота старые корабли, Совет заупрямился, и за пять лет, с апреля 1888 по апрель 1894 г., реально были выведены: четыре линкора («Дифенс», «Гектор», «Велиэнт», «Уорриор»), по восемь деревянных крейсеров и шлюпов, а также 12 канонерских лодок, так что новая программа материализовалась скорее в пополнение, нежели в замену. Все «одейшесы» в итоге дотянули до 1900 г., а большинство старых броненосцев получили новые котлы и были различным образом «модернизированы».
Рапорт Уайта можно считать генезисом Акта о морской обороне 1889 г. Вооружённый помещёнными там таблицами и цифрами, первый лорд, посовещавшись с первым морским лордом и инспектором, представил итоговый отчёт о состоянии дел на флоте «Выборному комитету Палаты общин о морском бюджете на 1888 г», заседавшему в июне того же года. Он разъяснял, что хотя в основе всех предположений будущей кораблестроительной программы лежали финансовые соображения, высшими соображениями оставались требования флота; что этот список не является грандиозной таблицей пополнений, но лишь перечнем судов, которые должны занять место тех, которые по разным причинам устареют к 1892 г. Однако когда дело дошло до уточнения понятия основы, на которой подсчитыва-ется эта необходимая мощь, Худ заявил, что «никогда за всю свою жизнь он не знал требований к флоту, которые Империя ставит перед Советом Адмиралтейства». До сих пор метод составления морского бюджета состоял в том, что первый лорд объявлял, какую сумму денег кабинет готов пожаловать на флот, а уже морским лордам представлялось решать, каким образом потратить эти ассигнования с наибольшей отдачей при текущем уровне администрирования, который никогда не отличался ни эффективностью, ни экономией. В том, что Совет в действительности никогда серьёзно не переживал относительно слабости Британии на море, можно убедиться из очередного высказывания Худа, как-то заявившего, что он «был бы не против ещё шести быстроходных крейсеров к концу 1890 г., но не считает это вопросом жизненной важности». Однако, приняв во внимание, что никакой чёткого круга требований империи к флоту никогда не существовало, эти слова могли быть сказаны им наудачу. Первый лорд, однако, утверждал, что его удовлетворяет относительное превосходство флота, и пользовался при этом поддержкой своих военно-морских советников.