Лиорская мельница
Шрифт:
– Я же не рассчитывал, что придется ползать на скиммере по тоннелям, в которых теснее чем у Жирного в траке за семейным ужином. – Брак сел и перевел рычаг. – Переделаю на стоянке, это несложно.
– Ну хоть какая-то польза от этого места. – проворчал лысый, сдавая назад. – А за мою семью ты еще ответишь, приблудыш. Будешь теперь ходить и огля…
Компрессор стукнул и затих, а вслед за ним поочередно уснули движок и гравка. Последними, померцав, погасли фонари.
Напарники остались в кромешной темноте.
Глава 28
С
– Брак?
– Не знаю, эйр еще был. Попробуй покачать компрессор.
– Я ни шарга не вижу. Есть чем подсветить?
Брак с трудом отогнал подступающую панику. Это нормально, просто вырубился компрессор. Сейчас толстяк его запустит и они уберутся из этой дыры.
Парень на ощупь вытащил из сумки железный штырек и раскалил кончик, кое-как подсветивший все вокруг красноватым сиянием.
Логи наконец нашел рычаг компрессора и принялся его качать. Но даже с двадцатой попытки, двигатель остался глух к попыткам его разбудить.
– Брак, не запускается, – толстяк продолжал терзать рычаг, а в голосе прорезалась несвойственная для него нервозность. – Что делать?
Калека бросил штырек на камни, где он зашипел, исходя паром. Собрался с мыслями. Страшно было до усрачки, а Логи своими воплями только мешал.
– Слезь и помолчи.
Туша напарника со скрипом слезла с сиденья и замерла в темноте, выдавая себя только шумным сопеньем.
Что могло пойти не так? Эйр в баке точно оставался, Брак проверял его едва ли не поминутно. Дело точно не в гравке или фонарях, они просто получают эйр и ни на что не влияют. Значит, либо двигатель, либо компрессор.
– Брак, ты еще долго? Мне помочь?
– Логи, просто заткнись и помолчи хоть пять минут.
Итак, либо компрессор, либо двигатель. Если умер двигатель, то компрессор тоже прекратит работу, значит отрубятся все остальные эйносы. Двигатель без эйра не запустишь, значит проверить его не выйдет. Зато компрессор можно качать вручную, пусть и слабо. Значит, нужно проверять в первую очередь его. Нужен только слабый эйнос, который покажет, работает ли шаргова железка. Хотя нет, даже эйнос не нужен, здесь же темно.
Сумбурные мысли выстроились, наконец, в упорядоченную картину. На самом деле, все очень просто.
Брак аккуратно пересел на место водителя и перекрыл эйр обоим фонарям. На ощупь раскалил одну из идущих от компрессора трубочек и аккуратно ее отогнул.
Если теперь начать качать компрессор, вырывающийся из трубочки эйр будет слабо светиться голубым. Не будет света – значит сдохла именно шаргова железка. А это дело поправимое.
– Брак…
Калека лишь шикнул, не поднимая головы, и принялся сосредоточенно качать рычаг. Голубым не светилось. Значит, компрессор.
У Брака будто камень с души упал. Не важно, что именно там сломалось, такое устройство он сможет собрать даже из фляги, в полной темноте и с завязанными руками. Он здесь не застрянет!
– Брак!
– Что тебе,
– Оглянись!
Брак уловил нечто странное в голосе толстяка, поднял глаза и обомлел.
Пещера светилась. Светились стены, по которым волнами прокатывалось голубое пламя. Светились камни завала, каждый по отдельности и все вместе разом, позволяя различить каждый скол на своей поверхности. Нежно голубым светился пол, местами сияя чистейшей бирюзой, как будто Брак стоял на поверхности океана. И даже сам воздух светился, в воздухе плавали призрачные, едва различимые завихрения.
Это не похоже было на обычный дневной свет, как не похоже было и на эйровые светильники. Будто оказался ночью в океане, только он окружает тебя со всех сторон разом и светится в тысячу раз ярче.
Брак замер, пораженный увиденным. Не сразу осознал, что он прекрасно видит сидящего напарника, да и переливающийся скиммер можно разглядеть до самой последней детали.
– Это… Я бы никогда не подумал...
– Угу… – в голосе Логи слышалась почтительность, никогда прежде не слышанная калекой. Его широко раскрытый глаз сверкал в темноте, будто пытаясь увидеть все и сразу.
Говорить не хотелось. Брак чувствовал, что ему просто не хватит слов. Судя по виду толстяка, он тоже испытывал нечто подобное, так что напарники просто молча сидели и смотрели.
Сидели до тех пор, пока холод пещеры не напомнил о себе трясущимися зубами и окоченевшими руками.
Брак пришел в себя, улыбнулся и уверенным жестом отсоединил трубу, идущую от бака. Пошарил занемевшими пальцами, вытянув из недр компрессора маленький круглый шарик на бечевке. Криво ухмыльнулся и спрятал шарик в куртку.
– Ну что там? – голос толстяка дрожал от холода.
– Буди и поехали, пора возвращаться – Брак наскоро вернул все трубки на место, подобрал с пола штырек и уселся на скиммер. – А то все без нас съедят.
Возвращались молча, переваривая увиденное. Логи не стал зажигать фонари, ведя машину по светящимся голубым тоннелям. Глядя на темные стрелки, указывающие путь на развилках, Брак глубоко задумался. Сколько всего клановых знают об этом маленьком чуде, сотворенным природой? Многие ли из молодых оболтусов догадаются выключить свет фонарей в самых глубоких расселинах, чтобы увидеть это незабываемое зрелище? Вряд ли таких много.
Наверное, попытайся Ярлан объяснить это словами, у него бы ничего не вышло. Ведь нужно что-то гораздо сильнее слов, чтобы заставить двух едва обученных парней рисковать своим скиммером, спуститься в самые глубины плато лишь для того, чтобы увидеть как светится эйр?
Лишь когда они достигли поверхности, с сожалением глядя на то, как светящиеся голубым участки сменяются мертвым камнем, Логи прорвало.
– Брак, это было охренительно! Шаргова плесень, да это самое прекрасное, что я видел в своей жизни! – он выкрутил руль и неспешно покатил в сторону лагеря, хотя явно мог ехать быстрее.