Лираэль
Шрифт:
Она была теперь наследной Аборсен. Отныне это моя работа, мое предназначение, подумала Лираэль, и я должна выполнять его должным образом. Она не потерпит больше такого поражения, как в случае с саутерлингцами на западном берегу Раттерлин.
— Нет, Сэмет. Речь идет не только о спасении твоего друга Николаса. Подумай о том, что замыслил Хедж. Он готовит убийство двухсот тысяч человек, чтобы вселить в их тела Мертвые духи и напасть на Королевство! То, что он хочет откопать у Красного озера, вероятно, имеет непосредственное отношение к его плану. Я не могу противостоять ему одна. Мне нужна твоя помощь. Королевство нуждается в твоей помощи. Может, ты больше и не наследный Аборсен, но остаешься Королевским
— Я… я боюсь Смерти, — простонал Сэм. Он поднял руки и показал Лираэль свои обожженные запястья. Шрамы выступали на светлой коже, как ярко-красные браслеты. — И Хеджа я боюсь. Я… не могу встретиться с ним еще раз, я не перенесу этого!
— Я тоже его боюсь, — спокойно ответила Лираэль. — Я боюсь Смерти, Хеджа и, наверное, тысячи других вещей. Но лучше я буду бояться, но действовать, чем просто сидеть и ждать тех ужасов, которые должны произойти.
— Слушай, слушай, она верно говорит, мой Принц, — сказала Собака, поднимая голову. — Всегда лучше быть активным, чем пассивным. Кроме того, трусом ты не пахнешь, так что — нечего…
— Ты не спрятался от лучника на Высоком мосту, — добавила Лираэль, — и от существа, которое напало на нас на реке. Это подтверждает твою храбрость. Я уверена, что будущее не так ужасно, как ты думаешь.
— Оно будет еще ужаснее! — со счастливой улыбкой на лице сказал Моггет. Казалось, ему нравится наблюдать унижение Сэма. — Но ты только подумай, насколько хуже и страшнее будет торчать здесь, бездействовать и ничего не знать. Вот позор! И дождаться того, что Смерть задушит Раттерлин, Хедж перейдет по ее сухому руслу и постучит в эту дверь. Вернее, выбьет ее ногой. И войдет сюда. И что тогда?
Сэм болезненно сморщился и пробормотал что-то про своих родителей. Ему неприятно было слушать Моггета и не хотелось ему верить. Но и ехать навстречу некроманту тоже не хотелось.
— Из-за появления врага повсюду царит смута, — продолжал Моггет. — Король и Аборсен в Анселстьерре пытаются противостоять беспорядкам. С огромным трудом, ценой невероятных дипломатических усилий и почти всего золота Королевства им удалось остановить саутерлингцев, которые все продолжали преодолевать Стену. Переход саутерлингцев на эту сторону, конечно же, всего лишь малая часть плана врага. И при этом наиболее очевидная. Что он там еще замышляет, мы пока не знаем…
Сэм упрямо смотрел в стол. Ему уже не хотелось есть. Наконец он поднял глаза.
— Лираэль, — сказал он. — Ты думаешь, что я трус?
— Я тебе только что сказала, что так не думаю.
— Знаешь, как мне страшно? При одной мысли коленки трясутся.
— Так ты идешь со мной? Искать Николаса и Хеджа?
Сэм кивнул. В горле у него пересохло, и дыхание перехватило. Он не мог заставить себя произнести вслух слово «да». В зале повисло молчание. Лираэль думала о том, как странно все обернулось.
Сэм думал примерно о том же, но о том, что предстоящий поход мог окончиться гибелью для одного из них или для обоих, никто старался не думать. Собака бросила огромную кость и со вздохом положила голову на колени Лираэль, а Моггет, тщательно вылизавшись после окончания трапезы, по своему обыкновению заснул, свернувшись в белый шар. А может, и не заснул, а лишь притворился спящим.
ЭПИЛОГ
Дорогой Сэм!
Я пишу тебе каким-то ужасным пером на толстой кошмарной бумаге, которая впитывает чернила как губка. Мое собственное перо безнадежно засорилось и сломалось, а бумага, которую я привез с собой, почернела и сгнила. Может, от сырости, а может, от плесени.
Твое Старое Королевство, по всей видимости,
Хедж, тот человек, которого я нанял в Бэйне, показал себя отменным помощником. Он не только помог мне точно обнаружить месторасположение ловушки молний, несмотря на обилие местных слухов и бесконечных предрассудков, но также присматривает теперь за ходом раскопок с похвальным усердием.
Сначала мы испытывали некоторые трудности с наймом местных рабочих, пока Хеджу не пришла в голову блестящая идея пригласить рабочих из лазарета или колонии для прокаженных. Они вполне дееспособны, но уж больно безобразны, а уж пахнут они — гнуснее не бывает. Днем они ходят закутанные в свои лохмотья и бинты и, мне кажется, оживают после наступления темноты. Хедж называет их «ночная команда», и, должен тебе признаться, это вполне подходящее для них определение. Он убеждает меня, что их болезнь — неочень заразная, но я избегаю любого физического контакта с ними. Интересно, что они носят синие капюшоны и шарфы, совсем как наши саутерлингцы.
Теперь я расскажу тебе о молниевой западне, или, как ее еще называют, о ловушке молний, где мы ведем раскопки. Зрелище очень впечатляет, как я и ожидал. Когда мы впервые подошли к ней, молнии ударяли в земляной холм примерно дважды в час, а над холмом тихонько погромыхивал гром. Теперь же, когда мы приблизились к тому, что лежит под холмом, молнии сверкают гораздо чаще, и гром грохочет беспрерывно.
Я читал раньше и теперь прекрасно представляю себе, что ловушка молний состоит из двух полушарий, изготовленных из неизвестного металла, и она захоронена в ста восьмидесяти футах под холмом, который насыпан искусственно. Копать его сложно, потому что он сооружен из разного рода странных строительных материалов (включая кости, можешь мне поверить). Теперь раскопки идут намного быстрее, и я думаю, мы произведем наше открытие всего через несколько дней.
Я собирался съездить в Билайзер, чтобы повидать тебя, временно приостановив эксперимент на несколько недель. Но состояние моего здоровья таково, что благоразумнее всего будет поскорее вернуться в Анселстьерру, подальше от здешнего сурового климата.
Я заберу полушария в Анселстьерру. Надо будет еще раздобыть у дяди Эдварда соответствующие лицензии на вывоз.
Я полагаю, что они окажутся необычайно тяжелыми, но надеюсь, что их можно будет вывезти водным путем от Красного озера вниз по реке к морю, а оттуда — в Форвин-Милл, который стоит на западном побережье. Там есть брошенный лесопильный завод. Я попросил передать его мне в качестве экспериментальной лаборатории. Тимоти Баллах, один из моих приятелей по колледжу в Сан-бере, уже должен быть там и обустраивать «Лайтинг-Фарм» — молниевую ферму, которую я спроектировал для того, чтобы производить энергию для полушариев.