Лирика Древнего Рима
Шрифт:
Все же вошла она в дом, не отцовской рукою ведома,
В дом, что Ассирии был залит духами тогда;
145 Много чудесных даров мне той ночью она подарила,
Их для меня отняла тайно у мужа она.
Хватит с меня и того, что мне одному достается
День, что отметит она, камешек белый избрав.
Вот мой подарок тебе; как сумел, его в песню облек я,
150 Аллий, за много услуг он воздается тебе,
Чтоб не разъела твое щербатая
Нынче и завтра и впредь в многие, многие дни.
Пусть же так много даров сегодня дарует Фемида,
Сколько дарила она доблестным древним мужам.
155 Счастлив ты будь и она, кто жизнью твоею зовется,
Также и дом твой, где мы с милой резвились моей;
Равно и тот, кто первым тебя нам передал, — Ансер,
Первый, откуда ко мне блага явились мои.
Всех предпочтенней — она, кто меня самого мне дороже;
Свет мой, пока ты жива, — сладостна жизнь для меня.
Зря удивляешься, Руф,128 что такой не найдется бабенки,
Чтоб хоть однажды с тобой лечь согласилась в постель.
Редкий наряд посули — все равно уломать не сумеешь.
Жемчуг в подарок неси — толку и в жемчуге нет.
5 Слух нехороший идет: говорят, поселилась под мышкой
Дикая тварь у тебя — старый, вонючий козел.
Люди боятся его. И верно: скотина презлая.
Кто ж из красавиц, чудак, лечь пожелает с козлом?129
Только покажешься ты — и все обращаются в бегство.
10 Либо вонять перестань, либо пеняй на себя!
Милая мне говорит: лишь твоею хочу быть женою,
Даже Юпитер желать стал бы напрасно меня.
Так говорит. Но что женщина в страсти любовнику шепчет,
В воздухе и на воде быстротекущей пиши!
Запах козлиный ужасен, хоть будь он трикраты заслужен.
Злая подагра, увы, также несносная вещь!
Что ж, удивительно, значит, двойным наказаньем наказан
Недруг твой, кто у тебя отнял подруги любовь:
5 Только обнимется с ней, постигает обоих возмездье —
Вонь удушает ее. Мучит подагра его.
Лесбия, ты говорила когда-то, что любишь и хочешь
Только меня, что тебе даже Юпитер не мил.
Что ж, и тебя я любил, и не так, как подружку желают,
Нет же, как добрый отец любит родимых детей.
5
Много дешевле ты все ж, много пошлей для меня.
Что же случилось? Твое безрассудство виной, что любовник
Жаждет тебя все сильней, но уж не может любить.
Нет, не надейся приязнь заслужить и признательность друга.
Благочестивой любви лучше в награду не жди!
Неблагодарность царит, добро не приносит награды,
Где уж награды! Добро горечь родит и тоску.
5 Так и со мною. Врагом моим злейшим и самым жестоким
Тот оказался, кому другом и братом я был.
Нет, ни одна среди женщин такой похвалиться не может
Преданной дружбой, как я, Лесбия, был тебе друг.
Крепче, чем узы любви, что когда-то двоих нас вязали,
Не было в мире еще крепких и вяжущих уз.
5 Ныне ж расколото сердце. Шутя ты его расколола,
Лесбия! Страсть и печаль сердце разбили мое.
Другом тебе я не буду, хоть стала б ты скромною снова,
Но разлюбить не могу, будь хоть преступницей ты!
Если о добрых делах вспоминать человеку отрадно
В том убежденье, что жизнь он благочестно провел,
Веры святой не пятнал никогда, в договоры вступая,
Ради обмана людей всуе к богам не взывал, —
5 То ожидает тебя, за долгие годы, от этой
Неблагодарной любви много отрады, Катулл.
Все, что сказать человек хорошего может другому
Или же сделать кому, — сделал ты все и сказал.
Сгинуло, что недостойной душе доверено было…
10 Так почему же теперь пуще терзаешься ты?
Что не окрепнешь душой, себе не найдешь утешенья,
Гневом гонимый богов, не перестанешь страдать?
Долгую трудно любовь пресечь внезапным разрывом,
Трудно, поистине так, — все же решись наконец!
15 В этом спасенье твое, решись, собери свою волю,
Одолевай свою страсть, хватит ли сил или нет.
Боги! Жалость в вас есть, и людям не раз подавали
Помощь последнюю вы даже на смертном одре,
Киньте взор на меня, несчастливца, и ежели чисто
20 Прожил я жизнь, — из меня вырвите черный недуг!
Оцепенением он проникает мне в члены глубоко,
Лучшие радости прочь гонит из груди моей.