Лис и Александра
Шрифт:
– Слышь, – обратился я к толстяку, – ослабь руки, мне помочиться нужно.
– Может тебе еще и горшок ночной принести? – засмеялся он, – в штаны делай.
– Толстый, а если я сейчас еще кое-что расскажу про принцессу? То, что тебе слышать не рекомендуется? Глядишь и ты тут рядышком окажешься.
С удовлетворением увидел панический испуг на лице палача.
– Давай расслабь руки, недоносок.
Палач со злобой и страхом, глядя на меня, все же ослабил цепи на обеих руках. Я смог, наконец,
– Ничего, я посмотрю, как ты запоешь, когда я примусь за тебя. – Злорадно сказал он.
– Мечтай. Мечтать не вредно, вредно не мечтать.
Похоже я на самом деле не у себя дома, а в каком-то непонятном месте. Или у меня реально крыша течет. Ладно, главное не зацикливаться, проблемы будем решать по мере их поступления. Тем более одна такая нарисовалась. Это кто-же мне такую подляну устроил?
Неожиданно дверь открылась. На пороге появился какой-то разодетый в цветастое крендель.
– Внимание! Ее высочество, принцесса Аквитании. Повиновение. – Пафосно заявив, он стал спускаться по лестнице, опасливо смотря вниз. Ну да, перил то не было. За ним по лестнице сбежали двое солдат. Потом в проеме двери появился, упакованный в блестящие доспехи и разряженный как петух офицер. Он аккуратно держал за пальчики, облаченные в перчатку, Александру.
– Осторожно ваше высочество, – заботливо приговаривал он.
– Ба! Какие люди в Голливуде! Неужели сама принцесса Аквитании, решила осчастливить узников замка Ив, своим присутствием? – с сарказмом прокричал я.
Дождавшись, когда процессия сойдет с лестницы, подмигнул идущей за принцессой молоденькой баронессе: – мадемуазель, надеюсь, вы не будете падать в обморок, как в прошлый раз. Предупреждаю сразу, я только что помочился на пол. Да-да, недалеко от того места, где вы стоите.
Взглянув на принцессу, шаркнул ножкой: – Ваше Высочество, вы очень гостеприимная хозяйка, надеюсь, что это самый роскошный номер люкс в вашей стране?
Палач, сложившись вдвое, так и застыл, глядя в пол.
– Я смотрю, королевская тюрьма пошла тебе на пользу. По крайней мере, ты стал более вежлив с титулованной особой! – торжествующе глядела она на меня.
Я нагло ухмыльнулся ей в лицо. Наверное, шестым чувством она поняла, что я сейчас скажу что-то такое, что ее поданные, слышать не должны.
– Всем заткнуть уши! – резко выкрикнула Александра.
А вот это ты зря так сделала, цыпа. Стоявшие рядом со мной солдаты выполнили приказ не задумываясь, хорошо надрессированные засранцы! При этом уронили оружие, напоминающее алебарды. Одну из них я сумел подхватить, мгновение и отточенное лезвие оказалось около ее белой шеи. Цепь не позволяла мне подойти к девушке, но длины алебарды вполне хватило. Никто даже не успел среагировать.
– Всем стоять! – словно удар бича, прозвучала моя команда. Расфуфыриный вояка, попытался дернуться обнажив свой меч, но тут же замер.
– Всем отойти к лестнице… быстрее, уроды! – подождал, пока сопровождающие принцессу не собьются около лестницы в стадо баранов. Ухмыляясь, глянул в глаза Александре и опять обратился к ее поданным: – а теперь на самом деле, заткните уши, так как навряд ли кто из вас останется живым и здоровым, после того, как услышит наш, с мадемуазель принцессой, разговор. – Эти бараны заткнули уши.
– Вот видишь цыпа, как все может измениться в мгновении ока.
Девушка побледнела, но держалась хорошо. В ее взгляде была только злость, ненависть и презрение.
– И я тебя тоже люблю, цыпа! Ты даже не представляешь, как чудно выглядишь в гневе. Блеск!..Скажи, чем ты меня по голове ударила?
– Вазой!
– Дорогая ваза была?
– Да. Ей больше тысячи лет.
– О, как ты ценишь мою голову! Не ожидал. Я тебе не безразличен, так ведь?
– С чего это ты так решил, чудовище?
– Это я-то чудовище? Ты в зеркало посмотри, вот там увидишь настоящее чудовище.
– Конечно, только держа лезвие около моего горла, ты можешь оскорблять меня. На большее ты не способен.
– Не бери меня на слабо, цыпа. Лезвие только лишь для того, что бы поговорить с тобой. Вот скажи, чего ты сюда приперлась? Насладиться зрелищем, как мне будут вырывать язык и ослеплять? То есть тебе доставляют наслаждение человеческие страдания, боль других людей? Так кто из нас чудовище, цыпа? Ты оказывается ко всему прочему еще и извращенка, патологическая садистка.
– А ты лучше? Да у тебя глаза убийцы. Или ты скажешь, что никого, никогда не убивал? А двое моих гвардейцев, которых ты вчера вечером убил?
– Убивал, отрицать не буду. Да у меня руки по локоть в крови. Но я убивал на войне. Там нужно убивать или тебя убьют. Таковы законы войны. И ты думаешь, что мне это доставляло удовольствие, цыпа? Нет. А скажи, служанок вчера выпороли, за то, что они плохо сделали тебе подвязку на чулке?
– Наверное.
– Наверное да, конечно. Тебе это по барабану. А сколько из них умерло после этого?
– Никто не умер, – не уверено сказала она – наверное.
– Опять наверное. Вот видишь, только лишь за то, что какая-то девчушка не сильно подвязала тебя, ее забили насмерть или искалечили. И кто ты после этого? Кстати цыпа, а панталончики ты сменила? Мне они понравились, вылитая Мальвина!
Принцесса покраснела: – Сволочь, ничтожество! Давай убей меня, пролей божественную кровь!
Я даже опешил: – кто божественная, ты?
– Да я! Я прямой потомок богини зари Эллии! – принцесса гордо подняла голову.