Лиса и Каменный Зверь
Шрифт:
Девушка прижалась к его ладони, длинные сильные пальцы оказались глубоко внутри, намного глубже, чем были до этого. Ли застонала.
– Давай, покричи. Покричи, Линка.
Она ещё крепче сжала член мужа и вскрикнула.
– Хочешь его внутрь?
– спросил Лейнар, не ослабляя хватки.
– Даааааа...
– Так иди сюда. Повернись спиной.
Сжав двумя руками её ягодицы, стал входить медленно, чуть вталкиваясь в девочку, как бы нехотя, издеваясь, не пуская себя пронзить до конца гибкое тело. Рыжее золото волос рассыпалось по смуглой спине, маленькие ступни сморщились - девчонка
– Попроси меня, Лин, - прохрипел он, сам уже едва выдерживая - Попроси, чтоб я взял тебя!
Чуть задевая ноющим членом влажный вход, слегка входя и выходя, Лейнар уже чуть не выл, желая разорвать пополам свою девочку, погрузиться так глубоко!
– Попроси. Я должен знать, что ты меня хочешь.
– Пожа... луйста... Возьмите меня!
И в который раз уже, ругая самого себя последними словами, в которых самым мягким высказыванием было: "ебаный подкаблучник ", сделал так, как она хотела. Вошёл мягко и сильно, сжав руками хрупкие бёдра, обдав горячей волной себя и её. Просто уже сил не осталось ждать...
И непонятно было, кого наказывать!
– Уилбер...
Она выдохнула его имя легко и мягко, уперев ладони в сильные бёдра и, откинув голову, пошла за ним. Рассыпавшаяся медь её волос бликовала в тёмных глазах Лейнара и отдавалась звоном в его сердце - острым, пряным и страшно - прекрасным! Внезапно стало ему наплевать на её место в его доме и постели.
Ведь если она - его, то он - её? Он принадлежит ей так же, как и она ему. Навсегда.
– Моя девочка. Моя Линка.
Да её место везде! В его жизни. Именно с тех пор, когда тощие детские смуглые ноги взбили вязкий песок морского берега. С тех пор, когда выкрутила эта девочка свою руку из его железных пальцев. И с тех пор, как гадкая пасть морского Божества коснулась крепко сжатых холодных губ утопленницы, раскрывая их.
"Дыши! Дыши! Живи! Не для меня, для себя живи... Я просто буду рядом."
Прижав Лиину к постели, сдавив её плечи, разрядился в мягкую, медовую глубину, только почувствовав ответные спазмы.
Откинув прилипшую к коже медную прядь, поцеловал шею, прямо в лихорадочно бьющуюся под тяжёлыми губами пульсирующую артерию.
– Я хочу смотреть на тебя, Ли. Всё время. И любить тебя.
– Так и я...
– вырвалось у девушки - Простите...
Лейнар рассмеялся:
– За что?
Лиина отвернулась. Он провёл большим пальцем по её губам, припухшим от поцелуев.
– За что простить? За то, что хочешь своего мужа?! Дааа... Лиина, это и в самом деле, страшный грех.
– Да ну вас...
Девушка села, смяв простыни. Давным - давно надо было подниматься. Скоро приедет няня для Ясины и ещё пора готовить завтрак. Ли вылезла из постели и пошла приводить себя в порядок.
Спустившись вниз, прошла в комнату к девочке. Подопечная уже проснулась, Шейра заплетала ей косу.
– Доброе утро, сэтра Лейнар!
– сказала прислуга.
– И тебе доброе... Как Ясина?
– Хныкала ночью... А так всё в порядке.
Лиина присела на корточки перед ребёнком. Девочка смотрела на свою опекуншу очень внимательно, прижав к груди яркую тряпичную куклу.
– Мама.
– Я не твоя мама, Ясина.
– Ли покачала головой - Я тётя Лиина. Понимаешь?
Прислуга поморщилась.
"Зря хозяйка так...
Ли выпрямилась.
– Накрою завтрак.
После завтрака доставили кроватку для девочки - добротную, красноватого, сверкающего дерева, с невысокими бортиками и замысловатыми узорами, вырезанными на спинках. Пока слуги суетились, обустраивая комнату для девочки. Много труда ушло на то, чтобы преобразить небольшую гостевую в славную и уютную детскую комнатку. Но труды те не пропали напрасно - стараниями женщин это аскетичное помещение наполнилось теплотой и светом. Маленькое окно с серо - белым стеклом оказалось занавешено симпатичным, хотя и слегка аляпистым гобеленом с цветами и бабочками. Громадный шкаф наполнен теперь был платьями и обувью, а трёхногий столик взял на себя роль хранителя игрушек и книжек в сияющих кожаных обложках.
– Нравится?
– Лиина склонилась к Ясине, которая потрясенно озиралась, вцепившись в чёрную домашнюю юбку опекунши - Смотри, сколько всего!
Когда Уилбер вошёл в детскую в поисках жены, он увидел Лиину, сидящую на ковре с книжкой на коленях. Маленькая воспитанница Лисы примостилась рядом, положив голову на согнутое колено девушки, крепко вцепившись в чёрную ткань и, посасывая леденец на палочке, слушала тихий голос, читающий сказку...
Ли читала странно. Вообще, сэтр давно заметил у жены эту особенность - разговаривала она обыкновенно, иногда даже коряво, произнося некоторые слова убого и неправильно. Речь сэтры Лейнар была скудна, бедна оборотами, но зато изобиловала просторечием и паразитами. Постоянно третировать и поправлять жену сэтр не хотел. Все равно общение с Высшими Кланами, Правителем и его окружением Лиине не светило - Уилберу вообще не нравилась мысль о том, что его собственность будет когда - нибудь вертеть жопой на приемах.
"Блядюжник," - так отзывался сэтр о высшем обществе Арнера - "Там приличным женщинам делать нечего, Линка! Пара балов - и у меня вырастут рога, а у тебя крылья."
Но, если разговаривала Ли кое - как, то когда пела или читала вслух... У слышащих её захватывало дыхание - голос девушки менялся, вибрируя и ложась даже ни на слух, а прямо на сердце мягкой патокой или бальзамом, залечивая раны и ссадины, заставляя забыть то, что было и вспомнить то, чего не было.
Она чаровала тонами звуков так же искусно, как маги чаруют тонкими нитями потоков, оплетая разум и подчиняя чувства. От пения сэтры Лейнар притихало море, стихал ветер, а тесто подходило быстрее... Но всё это происходило только в том случае, если сэтра в самом деле ХОТЕЛА петь или читать. Если же она делала это по приказу или необходимости, являлся просто звук, не отличающийся ничем от привычных звуков звякания ложек или скрипящей двери.
Лейнар сперва думал, что жена его каким - то образом наследовала магию Даргов*, потом же сам эту догадку и отмёл - Дарги рождаются слепыми, а Линка видит прекрасно даже в темноте. Роду Даргов, ныне благополучно вымершему, были открыты тайны будущего и тьма прошлого, Лиина Тарниер же не видела дальше собственного носа.
Ли читала плавно, мягко, напевно, прижав книгу к колену, совсем не отделяя слова друг от друга, сказка превратилась в песню, вобуждающую и усыпляющую одновременно. Ясина уже тёрла глаза кулаками и зевала, а Лейнар боролся с призывом зажать жену в объятия и приказать петь только ему.