Лисёнок
Шрифт:
– Знаешь, – доносится голос Луки. – Ты как будто в крепости заперлась. И никого не пускаешь за стены.
Медленно поворачиваюсь и встречаюсь с ним взглядом. В его глазах тревога и боль.
– Может, так и надо, – отвечаю безразлично.
Лука снова качает головой и вздыхает. Я понимаю, что ему больно видеть меня такой. Но ничего не могу с этим поделать. Да и не хочу, если честно.
Дверь с грохотом распахивается, заставляя меня вздрогнуть. Опять он. Клаус влетает в холл, весь такой
– Мелисса, – цедит сквозь зубы, и я чувствую, как внутри всё сжимается. – Ты что, опять торчишь у окна?
Молча пялюсь на него, скрестив руки на груди. Мы давно уже как с разных планет, и каждый разговор – как хождение по минному полю. Клаус вздыхает, ерошит свои седые волосы:
– Господи, ну сколько можно? Я же объяснял – это ради твоей безопасности. После того случая…
– Хватит! – обрываю его, чувствуя, как закипает кровь. – Давай без этой фигни, Клаус. Мы оба знаем, что дело в твоей мании контроля.
Его лицо мгновенно темнеет.
– Следи за языком, – рычит он, делая шаг ко мне. – Не забывай, ты всё ещё моя дочь. Будешь делать, как я скажу.
Фыркаю, стараясь не показать, как меня трясет от злости:
– Дочь? Серьёзно? Нормальные отцы не держат дочерей как в тюрьме.
Отворачиваюсь к окну, сжимая кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони. Внутри всё кипит. Только он умеет так выбесить за считанные секунды. Клаус подходит ближе, я чувствую его присутствие за спиной:
– Слушай, Мелисса. То, что с тобой случилось – охренеть какой ужас. Но худшее позади. Тут ты в безопасности. И хватит драматизировать, ты же выходишь.
Пытается тронуть за плечо, я шарахаюсь в сторону, как от огня:
– Не трогай! Ты ни черта не понимаешь. Это не дом, а клетка. А выхожу я только с тобой, да ещё в идиотском парике. Это по-твоему нормально?
Клаус на мгновение застывает, явно не ожидав такого отпора. На его лице мелькает что-то похожее на боль, но он быстро берет себя в руки. Его черты каменеют:
– Иди к себе. Разговор окончен.
Гордо вздёрнув подбородок, ухожу. Но внутри всё дрожит от обиды и злости, к горлу подкатывает комок. Захлопнув дверь своей комнаты, сползаю по ней на пол. Боже, когда уже это закончится? Когда я снова смогу жить как человек? Слезы катятся по щекам, и я даже не пытаюсь их сдержать.
Глава 8. Мелисса
Лежу на кровати, уставившись в стену. В голове пусто, просто белый шум. Машинально дёргаю нитки на покрывале. Пытаюсь отвлечься от тревожных мыслей, но они настойчиво лезут в голову.
Вдруг дверь с грохотом открывается.
– Извини, милая, – бросает, закрывая за собой дверь.
Меня передергивает от его фальшивого тона. Чувствую, как к горлу подкатывает тошнота.
– Ты права, так с дочерью нельзя, – продолжает он, оглядывая меня с ног до головы.
Его взгляд словно ощупывает, заставляя чувствовать себя голой и беззащитной.
– Поэтому завтра познакомлю тебя с женихом.
Удар под дых. Комната плывет перед глазами. Хватаю ртом воздух, пытаясь въехать, что он только что сказал. Это какой-то сюрреалистичный кошмар.
– Что… что ты сказал? – хриплю пересохшим горлом.
Язык еле ворочается во рту. Клаус делает шаг ко мне. Инстинктивно отшатываюсь, вжимаясь в стену. Паника накрывает с головой.
– Это для твоего же блага, Мелисса, – заявляет он тоном, не терпящим возражений.
Его голос звучит как приговор.
– Тебе нужна защита. Этот брак даст тебе безопасность и статус.
Каждое его слово как пощечина. Кровь стучит в висках, руки трясутся. Сжимаю кулаки до боли, ногти впиваются в ладони.
– А ты не думал спросить, нужны ли мне твоя опека? – выпаливаю, внутри закипает ярость. – Клаус, мне 24, а не 5! Ты и так всё отнял: друзей, учебу, родителей, которые любили меня по-настоящему.
– Как ты смеешь так со мной разговаривать! – рычит он.
На шее вздуваются вены, лицо наливается краской.
– Я дал тебе крышу над головой. Или хочешь снова наступить на те же грабли, как с Демианом? Забыла, как он чуть тебя не угробил?
При упоминании Демиана все внутри сжимается. Перед глазами вспышки: кровь, боль, крики… Зажмуриваюсь, пытаясь прогнать воспоминания. Мотаю головой. Нет, я больше не та наивная дурочка.
Выпрямляюсь и смотрю Клаусу прямо в глаза. Адреналин бурлит в крови.
– Завтра встретишься с женихом, хочешь ты или нет, – обрывает он, сжимая кулаки.
– Я за него не выйду, – цежу сквозь зубы, внутри все клокочет от злости. – Лучше сдохну, чем буду птичкой в клетке.
Клаус сверлит меня взглядом. На секунду в его глазах мелькает что-то похожее на сожаление. Но он тут же прячет эту слабость.
– У тебя нет выбора, Мелисса, – рявкает он. – Ты сделаешь, как я сказал. Хватит спорить.
Он вылетает из комнаты, хлопнув дверью так, что стены дрожат. Вздрагиваю. Ноги подкашиваются, падаю на кровать. В горле ком. Неужели это конец? От мысли о замужестве с незнакомцем тошнит. Чего еще ждать от Клауса? За последние три года он стал совсем чужим. Холодным. Жестоким.