Лишь шаг до тебя

Петерсон Элис

Не называя имен, я рассказываю брату, что видела кое-кого из школы, добавив, что они быстро ушли.

– Может быть, им было не слишком комфортно? – предположил Хьюго. – Ваши чаи с печеньем – не наркотики, не всякому понравятся.

– Извини, но мы не безумные хиппи.

– Тот человек видел тебя?

– Вроде да. У его сестры был инфаркт. Она умерла, Хьюго. По-моему, она была наша ровесница. – Я грызу ноготь. – Должно быть, ему сейчас адски тяжело.

– Поговори с ним при случае.

Я киваю.

– Да, кстати, как прошло вчера твое свидание?

– Не думаю, что мы пойдем в скором времени к алтарю.

– Никаких искр?

– Абсолютно.

– Ох, какая досада! Ведь этот вариант казался таким интересным.

Хьюго стал клиентом брачного интернет-агентства. Он убеждал

меня присоединиться к веб-сайту родителей-одиночек, но мне сейчас хорошо и одной. Я больше не горю желанием встречаться с незнакомыми мужчинами в пабах. К тому же мне нравится одинокая жизнь. Сейчас я сама себе хозяйка; делаю то, что мне хочется, вижусь с теми, с кем мне нравится; хожу дома в бриджах для йоги и ем мороженое из коробки перед новым выпуском «Танцев со звездами». Мой последний роман с юристом по имени Дэвид закончился девять месяцев назад. Дэвид был старше меня на шесть лет. Казалось бы, о таком партнере любая женщина может только мечтать: красивый, словно модель из каталога мужской одежды; солидный – всегда заказывал столик в ресторанах; еще он не любил футбол (ура!), умел внимательно слушать (редкое качество) и честно признавался, как он хочет жениться и наладить размеренную жизнь. А ведь большинство мужчин не предлагают даже встретиться во второй раз. С Дэвидом я познакомилась в художественной галерее. Я разглядывала скульптуру Пикассо – голову мужчины – и внезапно поймала на себе взгляд высокого темноволосого незнакомца. «Я рад, что у меня не такой большой нос», – сказал он, догадавшись, отчего я улыбаюсь, а потом представился. В тот вечер мы ужинали в ресторане; к моему удивлению, его не испугали Луи и мой прошлый алкоголизм. По мере развития наших отношений он всячески поддерживал меня, намекал, что тоже отказался от спиртного. Дэвид абсолютно не походил на Мэтью. Я уговаривала себя: ничего страшного, что мой пульс не учащается во время наших встреч и что меня не преследуют мысли о нем, когда мы врозь. Чего ждать от таких отношений? И какое-то время я радовалась, что у меня есть кто-то. Наши отношения продлились год. Мама видела его два раза и была сильно разочарована, когда мы расстались. Джейни приходила в ярость, когда я твердила, что он слишком безупречен, тем более что ее последний кандидат поскандалил, когда ему принесли счет, утверждая, что он не ел чесночный хлеб. Хьюго симпатизировал ему, но понимал, что искры между нами не летят. Еще меня смущало, что Дэвид не умел говорить с детьми. Вопреки моим надеждам, у них с Луи не заладились отношения. Я видела раздражение Дэвида, когда Луи вторгался в его время, отведенное на чтение газет, или проливал сок на его бумаги. Когда Дэвид заговорил об отпуске и о том, чтобы мы поехали вдвоем, я поняла, что все, с меня хватит. Я не спала всю ночь и набиралась решимости. Я понимала, что лгала себе и Дэвиду, притворяясь, что все дело в Луи. На самом деле я просто не была готова, потому что не любила.

– Она все время твердила «бедняга», – говорит Хьюго, возвращая мои мысли к его свиданию. – Она не понимает простую вещь: если ты родился слепым, то это все, что ты когда-либо знал, и не нуждаешься в жалости. Я жалел лишь о том, что не мог увидеть цену вина, которое она так радостно заказала. К концу вечера я остался без гроша.

Хьюго рассказывает все свои истории в эфире. Он журналист и радиоведущий. После окончания университета он стажировался на Би-би-си и мечтал пробиться либо на радио, либо в большую журналистику. Сначала он работал в производственной группе. Пять лет назад он оказался по другую сторону микрофона, когда стал вести блог о том, как живется человеку со слабым зрением, и получил так много откликов, что ему дали возможность вести собственное шоу на «Радио-2» под названием «Как я это вижу». Хьюго честен во всем; он рассказывает про жидкость для барбекю, оставленную на холодильнике, которую он чуть не принял за фруктовый сок; про то, как он справляется с поездками в метро и автобусах; про фильмы и книги, про политические взгляды. Но популярней всего в его передачах тема одинокого человека в Лондоне.

Мои мысли снова возвращаются к Бену. Интересно, ходит ли он с Эмили в ресторан. Я никогда не встречала его нигде, даже в супермаркете. На мой взгляд, ему где-то около сорока, но борода часто старит мужчину.

– Полли?

– Да? Ой, извини.

– Ты ведь думаешь о том парне из школы, верно?

– Я удивилась, когда он так неожиданно ушел.

– Может быть, он придет на какую-то другую встречу, – говорит Хьюго. – Свежему человеку ваши заседания могут показаться скучными.

В тот вечер, придя домой, я стала укладывать сына спать. После ресторана он выглядит каким-то притихшим. Его костюмчик висит теперь в гардеробе рядом с костюмом клоуна. Рядом с Луи под одеялом собака Фидо – уже безглазая, с вытертым мехом. Это была игрушка дяди Хьюго. «Фидо полуслепой, – шутит Хьюго. – Как и ее бывший хозяин».

– Мы благодарим нашу счастливую звезду за дядю Хьюго, правда? – говорю я. – Что тебе больше всего запомнилось сегодня?

– Мам?

– Что?

– Почему папа ко мне не приходит?

Я тяжело вздыхаю. Понятное дело, Луи задает все больше вопросов, особенно когда мы бываем в парках и ресторанах и видим там дружные семьи.

– Папа занят… – Я глажу его по щеке. – У него много проблем, он их решает. Тут ничего…

Луи отталкивает мою руку. На секунду сердитое выражение глаз сына напоминает мне его отца.

– Какие проблемы? Где он?

– Ему пришлось уехать…

– Куда?

Я знать ничего не знаю об этом.

– Луи, он…

– Неужели он не хочет увидеть меня в новом костюме?

– Нет, то есть да… – Жалко, что я не знаю, что ему ответить. Что можно и что нельзя говорить пятилетнему ребенку? – Он не может вернуться к нам домой, Луи.

– А где его дом? Мы можем сами пойти к нему.

Я качаю головой.

– Луи, у твоего папы проблемы, – повторяю я и спешу добавить: – Я не могу тебе все объяснить. Но это не значит, что он не любит тебя.

Когда Луи засыпает, я сажусь в кресло-качалку в углу своей спальни. Это мое любимое место в квартире. Тут мне хорошо думается. Из окна виден парк и большие соседние дома с эркерами. Я часто гадаю, что за семья живет за таким вот окном.

Вот так, покачиваясь в кресле, я даю себе слово рассказать Луи правду о его отце, когда он подрастет. Меня гложет чувство вины, что я воспитываю его одна, но в то же время лучше бы Мэтью никогда не появлялся на моем горизонте. Наконец-то я перестала оглядываться назад и спокойно сплю по ночам. Да, я одинокая, но ведь все когда-нибудь погружаются в одиночество, верно? Я сплю, не беспокоясь, что он ходит возле дома и подглядывает за нами, не прислушиваясь среди ночи к чьим-то шагам.

Я никого не виню за свой выбор. Я должна привести себя в норму. Я встала на этот путь и не хочу, чтобы что-то помешало нашей с сыном нынешней жизни.

Но я не могу избежать вопросов, которые появляются у Луи.

У моих родителей было слишком много секретов. Я помню, как моя мать поджимала губы, когда я спрашивала у нее что-либо. Она годами хранила секрет моей тетки Вивьен.

Когда наступит подходящий момент, я расскажу Луи о своем прошлом и о том, что привело нас сюда.

5

1991

Воскресенье. Завтра Хьюго повезут в специальную школу-интернат для слепых.

Мы с ним идем вниз по тропинке к лодочному сараю, впереди идет папа; на нас ярко-желтые спасательные жилеты. Папа сейчас покатает нас на лодке, пока мама готовит на прощание любимую еду Хьюго: жареного цыпленка с ломтиками жареного картофеля.

Мы живем в Норфолке, в доме на берегу озера и реки. Мы не так давно переселились сюда из Лондона, поближе к школе, где будет учиться Хьюго. Мне было жалко уезжать из Лондона, но мама с папой наперебой заверяли, что Лондон никуда от меня не денется и я всегда смогу навестить подружек. У папы новая работа в Норвиче, объяснила мама. Он работает в страховой компании. Это новый старт для всех нас.

Помню, когда мама с папой везли нас с Хьюго в этот наш новый дом, меня впервые в жизни укачало в машине, пока мы прыгали по узкой, извилистой дороге. Я поминутно спрашивала, скоро ли мы приедем. Наш дом оказался у черта на куличках. Бабушка Сью удивлялась, почему мы забрались в такую глушь. Но маме с папой понравился дом, и они решили, что нам нужен сад для игр и вообще много места.