Лишнее золото. Судьбы цвета хаки
Шрифт:
– Если под утро, то, может, и отправят. А если ближе к полуночи?
– Ночью – по саванне? – Поль покосился на Карима и покачал головой.
– Не в первый раз, Медведь! Вспомни, как уходили от банды на берегах Амазонки. Тогда, если не забыл, вообще шансов не было, но вырвались.
– Да, – согласился Нардин, – вырвались. Благодаря Верещагину. Вовремя он со своей компанией подоспел.
– Рисковый был мужик. А мы так и остались у него в должниках. Нехорошо.
– А как ты думаешь, почему мы сейчас едем на восток?
– Вот шайтан! – Карим полез в нагрудный карман за сигаретами, забыв, что держит одну из них в руках. – Так вот в чем причина…
– Одна из множества других. Ты не хуже меня знаешь, что есть долги, которые не имеют срока давности.
– Понимаю, – кивнул Шайя. – Так что, берем сучонка за горло?
– Заманчиво, но риск слишком велик. Нельзя так резко обострять ситуацию. Можно и до Рио не добраться.
– Кстати, – щелкнул пальцами Карим, – а нам обязательно попасть прямо в Рио?
– Нет, не обязательно. Есть запасной вариант, на побережье.
– Да, помню. Значит, в Рио нас не перехватят. Тогда что же мы теряем время?
– Хотелось добраться без приключений. Стар я для таких дел.
– Рано себя списываешь, Нардин! – улыбнулся алжирец.
Нардин задумался и посмотрел на пламенеющий закат.
– Ну же, Поль!
– Ты не изменился, Шайя, – усмехнулся Нардин.
– Все меняются, и я – не исключение. Иначе было бы скучно.
– Ладно, уговорил. Как там говорил наш знакомый из Демидовска – «где наша не пропадала»?
– Именно. – Глаза алжирца блеснули, а на скулах заходили желваки. – И еще… Я не люблю стукачей и шпионов. Орден, как ты знаешь, тоже не жалую. У меня с ними свои, давние счеты. Берем за жабры этого любопытного парня из конвоя. Он все расскажет.
– Не сомневаюсь, – ответил Поль.
Был у Шайя один талант – проникновенный разговор. Немного специфический, с легким оттенком убеждения. Даже если собеседник что-нибудь и забыл, то обязательно вспомнит. Вспомнит и расскажет. До мельчайших подробностей. Может, методы Карима и покажутся кому-нибудь слегка диковатыми, но разве это важно, когда речь идет о таком деле, как вернуть человеку память. А заодно и облегчить душу, не вводя в греховные мысли о возможности солгать. Лгать Кариму бессмысленно. Нет, попробовать, конечно, можно! Но зачем брать лишний грех на душу? В конце концов все равно придется сказать правду.
– Погода испортится, – Карим повел плечами и поморщился, – у меня кости ломит.
– Уверен?
– Да. Хамсин [34] идет. Каждым шрамом чувствую. Ладно, до утра времени много. Надо немного размяться. Засиделся.
– И куда собрался?
– Осмотрюсь, что в мире делается. Он, как известно – тесен. Глядишь, кого-нибудь из старых знакомых встречу. Что за жизнь без дружеской беседы? Тоска!
– Хоть ты не нарывайся, – попросил Поль.
– Не переживай, Медведь! Я буду осторожен.
34
Хамсин – жаркий и сухой ветер (арабск.).
– Сколько тебе потребуется времени?
– Часа четыре, не больше. К ужину вернусь.
Несколько минут спустя из дверей гостиницы вышел Карим. Он лениво осмотрел улицу, не спеша закурил и, не оглядываясь, направился в центр города. Идти было недалеко – около пятнадцати минут. Следом за ним, держа дистанцию, двинулся неприметный мужчина лет тридцати. Алжирец пересек несколько оживленных улиц, выпил чашку кофе в уличном кафе, выкурил несколько сигарет и поболтал с немолодой семейной парой, сидящей за соседним столиком. Супруги, как выяснилось, приехали в Сао-Бернабеу из Виго и собирались отправиться в Рио с завтрашним конвоем. Уговорив их отложить поездку на несколько дней, Шайя расплатился, попрощался с собеседниками и затерялся в толпе туристов.
Примерно через час он объявился на окраине города. Подошел к одному из домов и постучал в дверь. Несколько секунд спустя она открылась, и на улицу выглянул пожилой мужчина лет шестидесяти.
– Ас-салям [35] , – Шайя внимательно посмотрел на хозяина дома и, подчеркивая каждое слово, продолжил, – почтенный… Насир…
– Ва алейкум ас-салям [36] , – хозяин посмотрел на гостя, окинул осторожным взглядом улицу и посторонился, пропуская Карима во дом.
35
Мир вам (арабск.).
36
И вам мир (арабск.).
5 год по летоисчислению Нового мира.
База Ордена по приему переселенцев и грузов
Закончив с делами, мы вышли из конторы на свежий воздух. В офисе было не продохнуть от табачного дыма, а по коридорам бродили люди, чьи лица не светились любовью к ближнему. Надежды на спокойное будущее они тоже не вселяли. Не нравится мне все это. Очень сильно не нравится. Чувство, как перед началом очередной войны, в которую нас обязательно втянет этим сумасшедшим водоворотом. Знать бы, что происходит… Отчасти Виктор прав – если будет нужно, то расскажут. И расскажут, и покажут; перед тем, как отправить куда-нибудь к дьяволу.
Вечерело. Над горизонтом небо окрасилось в багровый цвет, растекаясь огромным кровавым пятном. Интересно, кто первым написал, что закат «пылает»? Какой-нибудь рифмоплет, отчаявшийся подобрать созвучие? Ладно, это все мелочи. К черту все эти закаты и рассветы. Пройдет час-полтора, и можно будет вдохнуть полной грудью, избавившись от опостылевшей дневной жары. Не сговариваясь, мы повернули налево и направились в сторону гостиницы. Джек, сбив шляпу на затылок, внимательно разглядывал какой-то серый клочок бумаги, полученный в канцелярии.
– Что собираешься делать? – спросил я.
– Есть несколько неотложных дел, – отмахнулся он. – Кстати, я нашел замену Биллу Тернеру. Отправил ему телеграмму, чтобы собирался.
– Быстро…
– Пока ты с Виктором о бабах разговаривал.
– Понятно. А мне чем заняться?
– Тебе? – Он резко остановился и посмотрел на меня так, будто впервые видит. Немного помолчал, потом провел ладонью по запыленному лицу и повторил: – Тебе… Погоди, если не ошибаюсь, прибыл твой друг?
– Да, – кивнул я и усмехнулся, – прибыл. Куда он денется?