Лишние Люди
Шрифт:
А на самом-то деле вон оно что!
Ну ладно. Пора на выход.
===
Снаружи было несколько более людно, чем обычно: у шведской стенки стояло человек десять и со смехом обсуждали попытку одного из них подтянуться на перекладине. Тощий, длинный парень в обвисшей футболке извивался как червяк. Скребя ногами по стенке он все же дотянулся головой до штанги, дернулся и выкрикнул:
– Три! Стопудова! Вы все видели? Отвечаю -
– А ты сходи в капсулу, свой счет проверь.
– рассмеялся кто-то.
– А чо! И пойду! И пусть они только попробуют мне не засчитать!
– Давай давай!
Народ расходится не спешил и все с интересом наблюдали, как тощий забирается в свою капсулу. Колпак закрылся и буквально через пару секунд пополз обратно, сопровождаемый матами:
– С..ка! Один! Твари, убью всех на..й! Не, ну вы видали!
– размахивая руками и брызгая слюной изо рта он возвращался к стенке.
– Да в гробу я видал эти баллы!
А тем временем появилось новое действующее лицо. Со стороны капсул, с другого края зала подошел знакомый мне бугай. Это которого тут называли Сиплым:
– Рот закрыл.
– оборвал он поток словоизвержения.
– Ну-ка.
Схватившись за перекладину обратным хватом он грузно повис, поерзал устраиваясь поудобнее, а потом начал подтягиваться.
– Раз. Два...
– считали за его спиной.
Последний раз он вытягивал медленно-медленно, со страшным напряжением. Рывок!
– Девять!
– выдохнули болельщики.
Сиплый соскочил со штанги и окинул всех взглядом:
– Так-то, слабаки.
Элизабет видно не было, поэтому я, секунду подумав, все же решился кое-что обсудить с Сиплым. И чтобы обратить на себя внимание решил подтянуться на виду у всех. Я подошел к стенке:
– Можно?
– А, новенький? Ну давай, покажи, на сколько тебя хватит.
Я подпрыгнул, схватился и...
– Раз, два, три, четыре - первые разы пошли как-то очень легко.
– Пять, шесть, семь, восемь.
В мышцах начала появляться усталость. И лишь вытягивая из последних сил свой последний, пятнадцатый раз я сообразил, что дипломатической точки зрения поступил не очень удачно. Мне явно не стоило бить рекорд Сиплого.
– Ну ты... легкий, мля!
– Хлопнул он меня по плечу.
– Все видели?
– обратился Сиплый к остальным.
– Даже такие дрищи, как вы, способны на большее. Так-то.
Не, молодец бугай! Чутье у на внимание толпы у него есть. Так быстро вывернуть ситуацию в свою пользу: тут тебе и покровительственный тон, и указание причины моего результата и обещание остальным таких же результатов.
– Пойдем-ка, отойдем.
– обратился он ко мне.
– Да не дрейфь! Ничего тебе не будет. Просто пообщаемся. Пошли, к рыгаловке, заодно перекусим.
В принципе, как раз то, чего я добивался. Если я правильно помню,
У пищеблока я обнаружил зареванную Элизу.
– Элиза!
– Генрих?
– сотрясаемая рыданиями он закрыла свое лицо в руками.
Я не выдержал и подбежал к ней:
– Что случилось? Ну же, успокойся! Расскажи что...
– я вовремя опомнился, что обсуждать проблемы в повелителях планов на виду у всех совсем не стоит.
– Хотя нет. Лучше просто выкинь из головы. Ну же, маленькая, успокойся. Все будет хорошо.
Я неловко обнял ее и погладил по голове. Если честно, я только сейчас осознал, что обнимаю девушку и мысли у меня были совсем не о том, о чем я говорил. Вместо этого я прислушался к своим ощущениям и недоумевал: неужели я сейчас держу в руках девушку, то есть лицо другого пола? Худенькое, вздрагивающее в моих руках тельце не вызывало никаких эмоций. Ну обнимаю, ну и что?
Механически я продолжал гладить ее по голове и успокаивать.
– Эт че, шмара твоя?
– уселся за соседний столик Сиплый.
– Подруга...
– Ну. А я чо сказал? Шмара и есть. Так, что тут у нас появилось новенького.
– он уткнулся лицом в меню раздатчика.
– Лажа. Фигня какая-то. Это сами жрите. Во! Это хочу!
Сиплый ткнул пальцем, потом разочарованно выругался:
– Не, вы охренели! Это я что, должен двадцать раз на перекладине корячится, чтобы эти сраные двадцать баллов заработать?
Он разочаровано ткнул в другой пункт:
– Ну давай, что ли, сухарики погрызу. Да плюнь ты на нее!
– это уже мне.
– Это у всех баб так бывает. Чего ревут - сами не знают. Поревет и успокоится. А будешь сюсюкаться, мигом сядут на шею и мозг своими соплями вынесут.
Он бросил пару появившихся на разносе кусочков рот, хрустнул ими и запил из своей фляжки:
– Во! Тема!
– рот Сиплого расплылся в довольной ухмылке.
– Слушай, чего тебе старшие говорят. Я за свои слова отвечаю. С ними построже надо быть. Сразу шелковые станут.
Тело Элизабет по прежнему сотрясали беззвучные рыдания.
Я посмотрел на раздатчик. Может ей чего предложить? Вроде сладкое как-то положительно воздействует. Я быстро нашел в разделе продуктов за баллы горячий шоколад и заказал стаканчик.
– На, выпей. Лучше станет.
Элиза взяла его дрожащими руками и начала пить мелкими глотками.
– Ну? Успокоилась? Стало лучше?
Она рывком кивнула, не отрываясь от стаканчика.
Я же смотрел на нее с каким-то странным умилением. Какая она худенькая... Шоколад пьет, так каждый глоток заметно. Но это странное чувство было нарушено вмешательство Сиплого: