Лишний свиток
Шрифт:
— А башку Ранис раздавила, перекачав заклятье магией, — задумчиво отметил я.
— Именно так. Плюс, учитывай, что ты долбил Аурил своей молнией, довольно долго. Тоже фактор.
— Да?
— Да.
— Ну и хорошо. И, в общем, понятно, почему Ранис была такая варёная. Я-то думал: перенапряглась, когда меня телекинезила.
— Нет, там траты — ерунда. Если маг не сопротивляется, то без разницы: что мешок с пепельными бататами, что Рарил.
— Что дохлые старые хрычи, — покивал я.
— Да… Да чтоб тебя!
—
— Наглый неуважительный щщщенок!
— Антикварный, замшелый, местами протухший, мешок с пепельными бататами, — указал я Анасу самим им признанное место во Вселенной.
— И, кстати, Рарил. Ты использовал ПРЕКРАСНЫЙ способ использования этого заклинания. Неосознанно, в гневе.
— Какое? — уточнил я, но надутая мертвечина задрала нос.
Так, «в гневе». Камень душ метнул в пузо перечнице, ускорив… импульсом. Занятно. И удар клинком можно огого как замагичить. В общем — действительно отличное заклинание, хотя и не такое всеубивающее нагибаторство, как мне казалось.
— Хм, а как ты думаешь, взрывное расширение пара, именно для метательного снаряда, не даст эффект лучше? — задумчиво уточнил я.
— Даэдра знает, — подумав, озвучил Анас. — Тут надо смотреть на практике.
— Значит — посмотрим, — заключил я, под кивки мертвечины. — Так-то паровое стреляло, конечно, стильно, — рассуждал я. — Но утыкать вражину спицами из пояса — тоже неплохо.
— Неплохо, неплохо. И, кстати, Рарил — ты не прав.
— А без прелюдий? — подозрительно прищурился я на скелет дохлого призрака.
— Насухо так насухо, — гадко захихикала похабная мертвечина. — Эта желтушная старуха. Она не хотела тебя убивать, — выдал он.
— Ну да, так получилось… — начал было я ехидно, но прервался, поскольку Анас веско кивал. — Так, ну-ка поясни.
— Поясняю: твоя память безумна, но помнит всё. Сам ты всего не помнишь, но твоя память, память безумного даэдра, хранит каждый миг! Правда, в Нирн с тобой попало только то, что ты запомнил головой. Но тут — так же запоминаешь всё, как в твоих воспоминаниях о неосознанном, подсознании и прочем.
— Так у всех же так, — озадачился я.
— В вашем безумном плане — может и так. На Нирне — нет!
— Точно? — уточнил искренне удивлённый я.
— Точно, — веско покрывала мертвечина. — Я тебя не просто так безумным называю, Рарил: нормальный мер с твоей кашей воспоминаний и недосознанием, с ним работающим, да ещё и не соприкасающимся с сознанием — безумен. Совершенно безумен, в отличие от тебя.
— Это… а чего вы такие склеротичные? — недоумевал я, на что Анас пожал плечами. — Стоп, а если это срок жизни?
— Может быть, — подумав, признал Анас. — Вам просто нет смысла стирать увиденное — ваш мозг разрушится раньше, чем переполнится. А у нас, возможно… Хотя — маги-долгожители, — задумался он.
— Стоп, я это, всё понял. Слушай и внимай мне, — хмыкнул я. — Мы говорим про организацию сознания, формируемую мозгом.
— Так… Ты имеешь в виду, что творец меров изначально рассчитывал на длительный срок жизни, и мы запоминаем только то, что запоминаем…
— А у нас альцгеймер и прочие болячки рушат мозг раньше, чем мы его используем на полную.
— Может быть и так, — выдала мертвечина и задумалась.
— Ана-а-ас! — ехидно пропищал я. — Возвращайся из себя-а-а.
— Чего хотел-то? — буркнула мертвечина.
— Это ты тут хотел напомнить, хрыч беспамятный, — весело и добро захихикал я.
— Щщщщенок неуважительный! В общем, у этой желтозадой старухи на морде было УДИВЛЕНИЕ. Ты на это не обратил внимания…
— Меня, как бы, ночной кошмар буквально харчил в этот момент, а я героически отбивался!
— Да-да, — нечутко отмахнулся некрохрыч. — Старуха растерялась, Рарил. Не знаю, кого она ожидала увидеть у развалин даэдраического святилища, но точно не Голода. Даже на её надменной морде была видна растерянность, она начала пытаться что-то делать, но просто не успела.
— Маг, которого можно назвать Архимагом Мистицизма — не успела?! — фыркнул я.
— Именно не успела. Несмотря на силу и опыт. Тебе, неуважительный щщщенок, не просто так говорят про «боевого мага»! Не «легионного», тьфу на них! А боевого, — разошёлся некрохрыч.
— Хм, ты ещё скажи, что каменюку в пузо она пропустила по растерянности, — задумчиво протянул я.
— Скорее всего, — покивал Анас. — И жадности, — на что я поднял бровь. — Голод — крайне редкая добыча, Рарил. Не думаю, что эта Ардаруме вообще рассчитывала брать с тебя что-то за обучение: помнишь, при разговоре с Тануссей…
— Между нами не будет долгов, — припомнил я. — Вот жмотиха желтожопая! Обобрала! Всё, нажитое непосильным трудом!!! — праведно возмущался я.
— Куртка, кожаная, две, — очень знакомым тоном стал перечислять Анас. — Магнитофон импортный…
— Хе-хе, — повеселился я. — Просматривал?
— Естественно, — покивал Анас. — Когда я не призван — твоя память и потоки магии — всё, что я воспринимаю.
— Ну и смотри на здоровье, — пожелал добрый я.
— Кстати, как ни неприятно признавать, — чопорным тоном процедил некрохрыч, — твоя «плата» несопоставима с пользой, принесённой этой алчной альтмеркой.
— Да понимаю я. Но повозмущаться — просто правильно!
— Безусловно. Но очень уж фраза к месту пришлась, — захихикала перекатами сухих костей мертвечина.
А тем временем Магнус высунул свою дыру из-за балморских крыш. А я потопал в Гильдию: старая перечница свою вредность и злокозненность выпукло продемонстрировала, так что заныкает обещанные мне книжки в недра недоступные. И будет подло ликовать, а я буду печальный и без книжек.
Танусея просто передала мне книжки. Чем уверила в своей абсолютной и непознаваемой злостности: точно какую-то подляну готовит, перечница старая!