Лишняя в его доме

Майер Кристина

— Сходишь в клинику, о которой я говорил. Там отличные врачи.

— Хорошо. А теперь я пойду к бабушке, она может проснуться…

— Ты поедешь домой отдыхать. С бабушкой побуду я. Все равно не усну, — твердым голосом. Я не возражаю. Рядом с Эльдаром ей будет хорошо.

— Я хотела бы забрать бабушку Атану к себе. Думаю, у меня ей будет спокойнее, — озвучиваю свои мысли. Не готова, что он меня поддержит, но, на мое удивление, Гасанов со мной соглашается.

— Я постараюсь ее убедить…

Глава 42

Диана

Заканчиваю

завтрак, когда бабушка Атана, поправляя косынку, входит на кухню. Теперь бабушка живет на два дома, но в родные пенаты возвращается все реже и не задерживается дольше, чем на два дня.

После похорон я не была в доме Гасановых. Из-за Алины я пропустила все поминки, которые делали дедушке Юсуфу. Меня мягко попросили не приходить. Когда я не смогла пойти на семь дней, позвонила бабушке и со слезами на глазах попросила прощения. Тогда она пообещала переехать ко мне после сорокадневных поминок. Так и сделала.

Свекор обиделся на мать, но Эльдар сказал: «Пусть бабушка живет там, где ей лучше». Теперь я еще больший враг для свекров, чем была. Получается, что бабушке со мной лучше, позор на их голову, а с таким они не могут смириться. Легче ненавидеть нелюбимую сноху, чем начать исправлять ситуацию в доме. Мага согласился с Эльдаром и поддержал решение бабушки. Теперь Магомед несколько раз в неделю заезжает навестить бабушку, проводит с ней много свободного времени. На него тоже вроде как обиделись родители, но родному сыну можно все простить, в отличие от невестки.

— Доброе утро, — здороваюсь с бабушкой. Привстаю, но она взмахом руки просит сесть обратно. Я улыбаюсь, а она серьезная. Со вчерашнего вечера сама не своя.

Подходит, садится рядом, на приветствие отвечает лаской — гладит по щеке. В глазах ее затаилась грусть, и мне это не нравится.

— Боюсь я за тебя, дочка, — тихонько произносит бабушка, продолжая поглаживать по щеке. Ее обеспокоенный взгляд зарождает в душе чувство тревоги. Со вчерашнего дня она грустная и задумчивая. Я подозревала, что ее опять Алина оскорбила, а тут что-то другое.

— Почему боитесь? — накрываю ее руку своей ладонью, теснее прижимаю к щеке. Видевшая ласку лишь от Фариды, я с радостью принимаю ее от бабушки.

— Не доверяй никому, Диана. Никому! — качает головой.

— Вы что-то слышали? — догадываюсь я. Бабушка вернулась вчера вечером от Гасановых. Она живет со мной, но несколько раз в месяц ездит проведать родных. Видимо, услышала там разговор, который ее встревожил. Мне не хочется ее допрашивать, но становится любопытно, что ее так напугало.

— Слова, полные ненависти, — произносит бабушка, заглядывая мне в глаза. — Люди, у которых сердца наполнены злобой, на многое способны.

— Алина? — почти не сомневаясь.

— Сердце Алины отравлено ненавистью. Время идет, а она никак не смирится

со своим положением. Несчастная женщина, которая винит в своих несчастьях других, — бабушка не уточняет, но и так понятно, что винит Алина меня. — Власть ее отца опасна, я боюсь, что она может ею воспользоваться.

Наверное, вчера в доме опять был скандал, во время которого всплыло мое имя. Представляю, что могла наговорить Алина. Неудивительно, что бабушка встревожилась.

Эльдар до сих пор не снял охрану. Видимо, подозревает, что его супруга и ее папаша способны воплотить угрозы в жизнь. Грозит ли мне настоящая опасность или обещания расправы были брошены во время конфликта?

Возможно, завещание дедушки подогрело ее ненависть. Он оставил мне внушительную сумму денег, а правнучку и вторую сноху даже не упомянул. Алина тогда ядом плевалась, что в завещании не указали Аяну, но потом гордо заявила, что не нуждается в подачках. У ее отца достаточно денег, которые достанутся ей и ее дочери.

Кому-то «подачки» не нужны, а я плакала от радости, когда узнала о наследстве. Мое будущее перестает быть неопределенным. У меня есть дом, наследство дедушки Юсуфа, которое никто не станет оспаривать, хотя Малика и заикалась об этом, но бабушка Атана прекратила эти разговоры, поговорив наедине с сыном. С деньгами, которые я получу при разводе, я много смогу сделать: доучиться, встать на ноги, в планах открыть свою юридическую контору. Пока об этом рано мечтать, вначале нужно набраться опыта…

Зажав пальцами нос, бабушка тихонько чихает в сложенную ладонь, вырывает меня из моих мыслей.

— Все будет хорошо, — говорю я, вспомнив, о чем мы только что говорили. Хочу успокоить бабушку, убрать из глаз тревогу. — Бабушка, ты завтракай, — указывая на накрытый Светланой стол, — а я побегу.

— Беги, беги, а то опоздаешь на занятия, — улыбается, а взгляд грустный.

После смерти дедушки прошло полгода, бабушка вроде смирилась с потерей, она чаще улыбается. Реже стала грустить, уходить куда-то мыслями. А тут снова сидит серьезная и задумчивая. Хоть не пускай в родной дом. Прежде чем сесть в машину, прошу Ирину и Светлану присмотреть за бабушкой.

…

Приезжаю в университет. До начала лекции почти пятнадцать минут, можно не спешить. Возле корпуса на нижней ступени лестницы стоит Усачев, все его внимание отдано дорогому гаджету.

Он не вызывает у меня раздражения, как раньше, мы вроде как подружились. Повзрослел Матвей, перестал быть высокомерным заносчивым гадом, от которого страдали не только студенты, но и преподаватели. Хотя между нами остался один невыясненный вопрос — Усачев так мне и не рассказал, кто на первом курсе оставлял для меня цветы. Приближаюсь к парадной лестнице. Много девушек проходят рядом с ним, но Матвей отрывает взгляд от телефона в тот момент, когда я подхожу, словно чувствует меня.