Лишняя в этом доме
Шрифт:
Я шла немного позади нее. Наблюдала за женщиной. За ее походкой и за движениями. Понимая, что абсолютно во всем этом и даже в каждом своем вдохе она была безупречна.
Когда мы вышли на улицу, нам на встречу пошел альфа. Ему было около сорока лет. Мрачный, бритоголовый. Одетый в классический костюм черного цвета. И огромный настолько, что это даже пугало.
До этого момента, самым высоким альфой, которого я встречала, был Брендон, но этот мужчина в разы выше. Как скала. Я даже и не думала, что альфы
И он несомненно пугал, но, подойдя к Алане, преклонился перед ней.
– Вы сегодня быстро, госпожа Факс, - сказал он.
– График дня меняется, - ответила Алана, подходя к машине. Неизвестно откуда взялось еще двое верзил, открывая перед ней дверцу. Судя по всему, ее телохранители. – Мне нужно в лабораторию.
– Что-то случилось? – верзила только в этот момент заметил меня. Его лицо будто состояло из камня и не было способно на какие-либо эмоции, но я заметила, как его бровь еле заметно приподнялась.
– Меньше вопросов, Лестер, - Алана сделала шаг в сторону и жестом указала мне, чтобы я села в машину.
– Слушаюсь, госпожа Фокс, - он еле заметно преклонил голову, но от такого жуткого мужчины нечто такое выглядело, как высшая степень подчинения. – Я прошу пятнадцать минут, чтобы изменить график передвижения на этот день.
Алана кивнула и села в машину. Сразу же достала телефон и сделала несколько звонков. В первую очередь позвонила какому-то мужчине и коротко сказала о том, что на сегодня она все отменяет.
До лаборатории мы ехали около получаса. Тест брали буквально десять минут, а пока мы ждали ответа, нас разместили в отдельной комнате. Просторной, обставленной удобной, шикарной мебелью.
– Расскажи больше, - сказала Алана. Нам как раз принесли чай и я заметила, что она пила его без сахара. После пробуждения я тоже стала не любить сладкое.
– Что именно?
– Про Диланов. Про Норму Емвер.
– Я не очень хочу рассказывать про Диланов, а касательно Емвер…
Я рассказала о том, что она сейчас в больнице. При смерти или уже вовсе умерла. Так же более подробно пересказала ее слова.
Когда я закончила, как раз принесли результат теста.
Я ощущала, что не только я напряглась, но и Алана. Этот момент был моментом истинны и казалось, что мгновения превратились в целую вечность, пока мужчина не сказал:
– Тест положительный.
Стоило этим словам прозвучать, как нечто внутри треснуло и надломилось, а потом начало заживать с такой скоростью, словно я впервые вступила в этот мир и уже теперь он казался совершенно другим.
Я не поняла, как это произошло. Просто мы с Аланой одновременно поднялись с кресел, потянулись друг к другу. А потом обнялись. В какой-то степени это выглядело так отчаянно. Словно эти объятия были важнее воздуха, но, возможно
Ведь, стоило мужчине произнести эти слова, как рухнуло то, что могло обжечь до смерти – сомнения. Понимание того, что запах и ощущения могли подвести, а они с первых же мгновений нашей встречи слишком сильно пропитали сознание и, казалось, если бы тест показал бы другой результат… Я не знаю, что было бы. Я этого не понимала, но услышав, что результат положительный, мы будто бы сорвались.
Я сама себя не узнавала в этот момент. У меня ведь давно пропало понимание того, что родителей можно обнять. Диланы отучили меня от этого. А Алана для меня вовсе являлась посторонним человеком, как и я для нее.
Но насколько же теплыми были ее объятия. Мне даже казалось, что самыми лучшими, что вообще со мной происходило в жизни.
А я ведь думала, что после всего, что со мной было, я очерствела, но сейчас была готова заплакать.
– Дочь, - прошептала Алана.
– Мам, - произнесла, еле шевеля губами.
«Мама» - две женщины, которых я ранее считала своими матерями, запретили мне их так называть. И я думала, что больше никогда и никого не назову мамой. Считала, что с меня хватит. Но с Аланой все было совершенно иначе. И дело не только в кровной связи, которая настолько сильно ощущалась, а в том, как она отнеслась ко мне.
Эти мгновения были первыми и от этого сумбурными, но объятия долгими. Действительно отчаянными.
– Ты беременна? – спросила она, отстраняясь. Приподняв брови. Положив ладонь на мой живот, а я только сейчас поняла, что потеряла бдительность и забыла, что во время объятий мой живот стал более чем очевиден.
– Да. Срок уже четыре месяца. Будет альфа.
Алана опять обняла.
– Я за один день узнала, что у меня есть дочь и что скоро я стану бабушкой. Буду считать этот день лучшим в моей жизни.
Я не понимала, как Алану можно назвать бабушкой. Это слово ей вообще не подходило. Слишком молодо она выглядела, но от того, как она произнесла эти слова, у меня внутри расплылось то тепло, которое не описать ни одними словами.
– Пойдем, - она взяла меня за руку и повела за собой. – Нам нужно о многом поговорить.
Когда мы разместились в ресторане и официантка приняла заказ, Алана спросила:
– Кто отец моего внука?
Услышав этот вопрос, я невольно нахмурилась и отвела взгляд.
– У моего ребенка нет отца.
А вот это была неприятная тема, которую я обсуждать не хотела, но понимала, что Алана легко могла посчитать меня гулящей никчемной девчонкой.
– Расскажи, - Алана скользнула по мне взглядом. Все же он у нее был тяжелым.
– Я не очень хочу разговаривать об этом. Я бы хотела послушать про тебя и про папу. Норма сказала, что его больше нет.