Лисичкины сказки

Весна Алёна

– Правда? – засомневался Руф, а Ньянка уверенно кивнула. – Ну, хорошо, давай попробуем.

– Тогда дождись, пока все разберутся со своими вещами.

Руф до вечера бродил из комнаты в комнату, ожидая, когда кто-нибудь уже закончит собирать свою «весеннюю коробку» и возьмется за его кораблик. Но все как нарочно ковырялись и ковырялись в своих вещах. Мама вообще собрала три коробки. На одной было написано «кухня», на другой «спальня и зал», на третьей «ванна и кладовка». А коробки с надписью «оранжерея» не было, потому что там и так все прекрасно.

–

Не слишком ли много у нее вещей для человека, который каждый год заставляет всех вокруг расставаться со своими? – подумал Руф, но вслух ничего не сказал, потому что мама была такой увлеченной, даже азартной в своём уборочном порыве. Она бегала из комнаты в комнату, шурша юбкой, и напевая себе под нос какие-то незнакомые Руфу веселенькие мелодии.

Первым освободился папа. На дне его большой коробки с надписью «кабинет», сиротливо озираясь, лежала старая пыльная декоративная трубка в виде русалки и носовой платок в желто-фиолетовую клеточку с ажурной дыркой посередине.

– Ну, так нечестно! – сказал Руф, заглянув в его коробку.

– Почему это? – спросил папа, не отрываясь от книги.

– Ты совсем ничего не выкидываешь! Ты должен выкинуть что-то важное.

– Вот еще! Кто тебе такое сказал? – папа положил книгу на колени, заложив страницы большим пальцем. – И к тому же у меня в кабинете все важное! Я и так выкидываю эту очень важную трубку. И этот платок мне очень важен. Если бы моль не проела дыру, я бы ни за что его не выкинул.

– Ты выкидываешь трубку, которую я тебе подарила? – непонятно из какой комнаты послышался мамин строгий голос.

– Мне кажется, – сказал Руф, – этот платок теперь, когда его погрызла моль, стал даже куда важнее, чем раньше.

– Отчего же? – поинтересовался папа.

– У него появилась какая-то своя история. – Руф повертел дырявый платок на пальце.

– Какой умный мальчик. – похвалил его папа.

– А чем так важна эта трубка? – спросил Руф, доставая металлическую декоративную трубку.

– Во-первых, ее мне подарила мама. – с гордостью проговорил папа, а затем прикрыв рот ладонью, добавил. – Кроме того, она отлично собирала на себя пыль.

– Ну, знаешь ли! – сказала мама, неожиданно появившись за папиным плечом. – Если бы ты почаще проходился там влажной тряпкой, то и собирать было бы нечего.

– Дорогая, мне правда совершенно нечего выкидывать. У меня в кабинете все важное и нужное. – папа окончательно отложил книгу.

– Ерунда! Просто ты скрудж! – сказала мама и достала из папиной коробки сувенирную трубку.

– Я – скрудж? Что это вообще означает? – папа взялся бродить за мамой, объясняя ей, что он вовсе никакой не скрудж. Но мама его не слушала и продолжала добывать вещи из разных уголков.

В это время из детской вышла Ньянка. Она тащила по полу свою заполненную с горкой коробку, подвязанную поясом от старого халата.

– Где ты все это набрала? – Руф обрадовался, что хоть кто-то наконец разобрался с этим неприятным делом. – У нас в комнате и вещей-то столько нет. Ты хотя бы оставила нам подушки и сменные носки?

– Очень смешно! – сказал Ньянка. – Скажи спасибо, что я в твой ящик с игрушками не заглянула.

– Спасибо! – с охотой ответил

Руф. – Ну, что, давай теперь кораблик мастерить?

– А, точно! Еще же твой кораблик. Тащи клей и нитки! – скомандовала Ньянка.

К удивлению Руфа, Ньянка ловко управлялась с его вещицами.

– Так, так, – деловито повторяла она. – Допустим кора – это палуба. Ветка с шишками – мачта, а листья – парус. Побольше клея и готово! А это нам не понадобится! – она отодвинула лишние винтики и пуговки в сторону. – Ну, как? – спросила она, закончив со своим шедевром судостроения.

– Здорово! – восхитился Руф. – Очень красиво.

Небо уже начало розоветь, когда мама закончила собирать свои коробки. Папин платочек с дыркой она переложила в коробку с надписью «спальня и зал», а трубка отправилась обратно на полку, так как у нее была, хоть и непонятная, но очень важная роль.

– Только наденьте резиновые сапоги и дождевики. – сказала мама. – Там накрапывает дождь. И чтобы никакой беготни по воде, всем ясно?

– Ясно. – ответила Ньянка.

– А мне сапоги великоваты. – сказал Руф, натягивая резиновые сапожки, доставшиеся от Ньянки.

– Ничего, – успокоила его мама. – Снизу надень шерстяные носочки, чтобы держались потуже.

– А сверху мы покрепче их завяжем, и все будет хорошо. – добавил папа, подмигнув.

Все вместе они пошли к ручью, где обычно набирали питьевую воду.

– Ты должен сказать речь! – Ньянка подтолкнула Руфа к ручью.

– Речь? А что сказать? – растерялся он.

– Ты должен сказать о том, как эти веточки и листочки были тебе дороги, как здорово они служили и, что они могут вернуться в любой момент, когда захотят.

– Понятно. Что ж. – замялся Руф. – Этот листочек я нашел, когда мы с мамой гуляли в лесу, и она читала мне свои стихи. Очень красивые стихи. Правда, я ничего не запомнил. Эту кору рисовала Ньянка, потому что у нее такая необычная фактура. Или текстура? В общем, она красивая. Ньянке очень понравилось, как выглядит этот кусок дерева. И мне хотелось тоже так нарисовать, но у меня не очень получилось. А эти шишки мы с папой нашли, когда ходили за грибами. Физалис мне просто нравится. Он такой необычный. Снаружи цветок, а внутри ягодка. Я хотел посадить его дома, но мне стало жалко расковыривать цветок, чтобы достать семечки. А теперь они все отправятся в путешествие. Надеюсь, им понравится.

– Отлично сказано! – похвалил папа.

– Наверное, тебе сейчас грустно? – спросила мама.

– Вовсе нет! – уверенно ответил Руф. У него в кармашке уже лежал небольшой серый камушек с фиолетовыми прожилками, который нашел здесь, у ручья, и, которым он собирался начать новую коллекцию дорогих сердцу вещиц.

Он отпустил кораблик. Тот весело помчался по воде и скоро скрылся в траве, густо разросшейся по обеим сторонам ручейка. Руф не удержался и ринулся за ним, чтобы поглядеть, куда тот поплывет дальше. И в этот момент сапоги весело разлетелись в разные стороны. Руф упал в холодную воду, хорошенько намочив ноги. Ньянка и папа рванули ловить сапожки, возомнившие себя кораблями, а мама подняла на руки расплакавшегося Руфа.