Лисья невеста
Шрифт:
Брата и родителей я так больше сегодня и не увидела.
Интересно, а ученики содержатся в таких же условиях? Или у них свои комнаты? Вряд ли, школа не производит впечатления огромной, а детей я видела множество. И это первогодки! А всего тут классов-уровней шесть, не меньше. Умножаем и получаем за две сотни разновозрастных подростков. Чую я, не в постельках они спят, а точно так же вповалку.
С другой стороны, после тяжелого дня им без разницы, куда упасть.
Мне сейчас тоже было все равно, что циновка жесткая и ребристая, а одеяло не греет. За день так умоталась, что и думы
Я вырубилась почти моментально.
А проснулась от неласкового тычка в бок.
Скорее пинка.
Кажется, в новом прекрасном мире это становится традицией – приходить в себя от побоев.
– Вставай, лежебока! Остальные давно поднялись, одна ты валяешься! – проворчала незнакомая девушка немногим меня старше. На хорошеньком личике застыла гримаса недовольства собой и всеми окружающими. – Если хочешь есть, иди завтракай. Нет – нам больше достанется.
Мне в лицо прилетел ворох тряпок. Судя по сине-серой гамме – новая униформа.
Ура, хоть в чистое переоденусь!
Радовалась я недолго.
Нижнее белье и обувь мне никто не предложил.
Беглый осмотр окружающих показал, что все они обуты кто во что горазд. А большинство так же босы, как и я. Вчера как-то не обратила внимания… вот же засада!
– А обуви не дадут? – спросила я шепотом у соседки, тоже новенькой.
Она успела переодеться и шустро переплетала растрепавшиеся за ночь косы. Их после полагалось обернуть вокруг головы наподобие короны или бублика, у кого что получится.
Мое воронье гнездо я и трогать боялась, честно сказать. Вдруг там насекомые? Как бороться со вшами в условиях средневековья, я понятия не имела. Помню про деготь и некоторые масла, но где взять первый?
А вторые наверняка стоят дороже, чем я сама.
Я представила себе сценку на рынке: «Продамся за масло! Недорого!»
Нервно фыркнула.
И принялась распускать прическу.
Ронни за чистотой, похоже, следила. Пряди разбирались без особых проблем, кончики почти не секлись и пахли чем-то терпким и сладковатым. Вроде бы даже рисом? Я его вчера как раз нанюхалась. Занятно. Больше не буду всю-всю воду сливать, часть оставлю себе для косметических нужд! Кажется, еще и пудру из него делают. Надо бы уточнить у других служанок.
Руки действовали на автопилоте. Сама бы я подобную башню не соорудила ни за что – всегда или носила хвост, или ходила с распущенными волосами, и то обрезала до плеч. Да и гривой густой похвастаться не могла. Тут же настоящее богатство, черное золото практически!
Бублики у меня получились кривоватые, но держались крепко. Переделывать времени не было – остальные уже потянулись неровной цепочкой в сторону кухни.
Завтрак пришлось делать самим. Просто пока готовились более сложные блюда для учеников и преподавателей, нам позволялось перекусить остатками, огрызками и очистками. Тем же, кто заспался и пришел позже, и очисток не досталось. Зато госпожа Гао строго на них посмотрела и пообещала позаботиться.
Прозвучало зловеще. Пожалуй, лучше не опаздывать.
Мне сегодня выпало нарезать овощи. Какие-то соломкой, какие-то кубиками. Дело в принципе привычное, знакомое, но когда им занимаешься от рассвета и до обеда – не слишком увлекательное.
Работа на кухне не заканчивалась весь день. Прошел завтрак – пора чистить и мыть посуду, как только домоешь – уже и обед скоро. Нас отпускали по нужде, да позволяли иногда перекусить свежими объедками.
На этом малые радости все.
Только после ужина, когда солнце скатилось к самому горизонту, мне удалось разогнуться и выйти во двор. Не ради мытья круп и овощей, а просто вдохнуть чистый горный воздух и, прикрыв глаза, подставить лицо солнцу.
Яснее ясного, что долго в таком режиме я не протяну. Выживу, конечно, человек и не к таким условиям привыкает. Но что от меня останется?
Цветет и пахнет в этих условиях только госпожа Гао. Но она излишне и не утруждается. Больше командует, чем собственно делает. Тесто замесить, разложить готовые блюда красиво, украсить-сервировать. Не перенапрягается человек.
Помощницы ее тоже неплохо устроились. Остальные вкалывают как проклятые.
Да еще и гигиена оставляет желать лучшего! Куры, бродящие неподалеку, лишь часть общей неприглядной картины. Униформа, допустим, чистая. А исподнее? А руки, простите? Их только я поутру помыла. Когда спросила, где бы умыться, на меня посмотрели странно.
– Есть купальни. Но туда мы ходим раз в неделю. В женский день, – снизошла до ответа Юйлинь.
Та самая недовольная всем и вся, что разбудила меня с утра. Она соколом приглядывала за нами, новенькими, то и дело одергивая и поправляя.
Даже там, где не требовалось. Просто из вредности и самоутверждения для.
– А в другие дни как же? – удивилась я.
Девица неодобрительно поджала губы.
– Тазы есть в подсобке, – сообщила она с таким видом, будто я ей развратом предложила заняться. Прямо здесь и прямо сейчас. – Можешь пользоваться, если делать нечего!
– Если мы будем готовить грязными руками, ученики будут болеть! – попыталась воззвать к здравому смыслу.
Юйлинь расхохоталась.
– Они же одаренные! Что им будет?
– А нам? Мы-то не одаренные! – возразила я.
– Уж точно здесь не грязнее, чем у тебя дома, – прошипела девица, подступая ближе. – Смотри, скажу госпоже Гао, что ты не уважаешь ее порядки! Не нравится тебе на кухне, да? В поденщицы захотела?
– Нет-нет, все прекрасно! Я всем довольна! – поспешно отступила я, склоняя голову.
Тело само приняло нужную позу подобострастия и подчинения. В поденщицы, как и становиться служанкой для тяжелых работ мне не хотелось категорически. Тут хоть кормят и тепло…
Что ж. С наскоку традиции не поменять.
Придется действовать хитростью.
Глава 5
Привести в исполнение смутно зарождающийся план сходу не удалось.
Горло зашкрябало.
Купание в реке сказалось с запозданием. Одежда высохла вчера довольно быстро, а вот трясти в ознобе меня начало только сейчас. Раньше было не до того. Адреналин не позволял осознать, что с организмом что-то не так. Но стоило остановиться и прислушаться к себе, поспать, как простуда поднялась в полный рост и развернулась во всю мощь.