Лисья Нить - Красная
Шрифт:
Заходя иногда по разным надобностям в жилой модуль Ёлки, Сами частенько хватали обезряживанием от вида кустов, травы и толстых овец, на ней пасущихся, и тут снова выручал цибь-шарик, хотя его самого и не было, отдали на исследования. Закапываясь с ушами в работу, Трикси тем не менее не забывала о своих лисах, о доме, и всём подобном - потому как это не только не мешало, но и помогало не по фигу. Вот же я вынесу сама себе мозг рассказами о похождениях, с предвкушением подумала трёххвостая.
Эвакопачки были уложены в траншеи на далёкой от звезды безжизненной планете и присыпаны грунтом, после чего флот тщательно уничтожил все следы. Далее предстояло тащить аннигилятор Ёлками, потому как он оставлял слишком заметный след,
Когда же Трикси включила экран, чтобы наконец увидеть Солнце, она его не увидела - точнее, звезда была, но какого-то невразумительного бурого цвета, едва светящийся туманный шар, больше напоминавший газовую планету. Картину эту передавали истры, ушедшие вперёд группы на разведку, а сами корабли на самом деле находились ещё на приличном расстоянии от всей системы.
– Что такое?
– фыркнула лиса, - Какая-то ошибка в навигации?
– Боюсь что нет, - глухо ответил кот.
Истребители прошли мимо какого-то объекта планетарного размера, и теперь тактический экран показал оный - это был совершенно чёрный шар; Трикси никак не могла понять, что это такое. Только разглядев на поверхности прямоугольные структуры и приблизив, она вдруг поняла, что это Плутон! Космическая верфь солнечной системы - сожженная, как яблоко в костре. На пол-километра, если не больше, вся поверхность была превращена в сплошной чёрный пористый шлак, крошившийся и расходившийся глубокими трещинами. Подёрнув глазом, лиса перевела взгляд ближе к звезде, и вместо голубой планеты увидела там такое же чёрное пепелище, оставляющее за собой в пространстве заметный дымный шлейф. Трёххвостая приблизила виртуальную камеру к самой поверхности и увидела мутное бурое море с кипячёной водой, и выжженую в шлак землю, из которой торчали только тонкие иглы, раньше бывшие огромными деревьями. Дополняли эту картину здания, скрюченные как сгоревшие спички.
У лисы задрожали уши, и она с надеждой обернулась на остальных - но те были далеко не в лучшем состоянии. Передача с разведывательной группы окончательно добивала:
– Не фиксирую передач ниоткуда в системе. Планеты сожжены. Звезда погашена неизвестным образом. Фиксирую кольцо обломков на орбите...
– цоканье прервалось, пока грызь тяжело сглотнул, - Ничего не осталось, даже маяков.
Глаза Трикси совершенно остановились и натурально перестали видеть. Лисы! Земля! Алиса!... Трёххвостая отшатнулась к стенке и медленно сползла по ней, упав на колени. Из ярких лисьих глаз появились капли настоящих слёз, которые с шипением скатились по мордочке, оставив на серой шерсти чёткие чёрные отметины.
Седьмая выкатушь.
Это мыслей сверкающий хлысть
О победе в любой войне
И металлом одетый смысл
Что на свете мы всех сильней
– из песни
216 ПЩ: Щачло боддхисаттвы.
После того как была отправлена Партия Щебня - причём отнюдь не в прямом смысле щебня - на Лиру, для оставшихся на Родине копированных зверьков настало время погрызть когти. Для органического сознания было очень трудно осознавать себя в двух экземплярах; для Самих это было как ухом об стол, но вот вопрос типа "а что я там делаю" никак не давал покоя. Трикси провела весьма немало времени в попытках заблокировать этот самый вопрос - ведь она могла просто выделить его в мыслях и выполнить команду "забанить процесс"; однако это помогало только на время, а потом мысль снова вылезала в несколько изменённом виде, и её снова приходилось блокировать, чтобы не забивала мощности.
Этими операциями самолиса занималась обычно часов в шесть вечера, потому как большинство рядных лис привыкли бегать ночью, а днём спать, так что для них это был самый сон. Сначала следовало ещё издумать все лисьи мысли, и только потом приступать к разбору завальчиков в собственной голове. Конечно, размышляла трёххвостая, задумчиво качая фиолетовой лапкой, и "голова" тут тявкнуто чисто ассоциативно. С балкона как и всегда открывался вид на балтийское побережье с высоты в пол-километра, и Трикси не упускала ни единого случая поглазеть туда - и тем более ни разу не жалела о потраченном на это времени. Нынче сидела ранняя весна, и небо было покрыто серой облачностью, практически скрывавшей пейзаж, и башня то и дело вообще попадала в облако; становилось темнее, и включалось освещение для балконной растительности.
Если у кого серые облака, сбитые в одну большую "дуру", и вызывали унынье, то только не у Трикси, и на то были причины. Во-первых у неё вообще ничего и никогда не вызывало унынья, а во-вторых серый цвет был популярен в окраске лисьего меха - сама трёххвостая, кстати сказать, тоже была в основном серая. Лисе казалось, что облака мягкие и пушистые, даже когда из них сыпался мелкий холодный дождь и мокрый снег. Порывы ветра, близкого к ледяному, потрёпывали красные волосы и разлапистые уши, заставляя Саму ещё сильнее чувствовать дыхание родного мира. Вроде не такое уж сложное определение - родной мир, а попробуй точно оцифруй, что это значит: дело ведь не в географии и не в прописке. Трикси могла слегка посравнивать, вспоминая свои ощущения от посещения Марса, но не пришла к однозначным выводам. Вот вернусь с Лиры - расскажу себе...
Снова та же фигня. Самолиса чуть более чем полностью была продолжением сознания своих лис, ввиду чего ну никак не могла спокойно воспринимать такие факты, как "расскажу себе". Цифровая логическая обработка неизменно заводила в тупик - вычисления разрастались в геометрической прогрессии и становились невыполнимыми впринципе, либо сводились к делению на ноль, что тоже не особо нагружено физическим смыслом. Вздохнув, лиса в очередной раз выделила мысль и поставила на ней жирный сигнал "стоп".
Поставив сигнал, трёххвостая вспушила отсыревшие уши и прошлась вдоль земляных ящиков, в которых произрастали растения - ну не животные же - и произрастали довольно успешно. Сами ящики были сколочены из минерализованной древесины, или как ей называли, древобетона - от обычной доски почти не отличить, зато куда прочнее и не гниёт. Из ящиков пёрли кусты с ягодами и большими мякотными плодами, вызывая некоторое чувство, соответствующее слюноотделению; у лис наибольшей популярностью из флоры пользовался виноград, и как ни странно чеснок - потому что зверьки очень не любили насморк. Однако и прочую полезняшку сдесь выращивали регулярно, Нцина например развела прорву фиалок и могла долго провозиться с ними, орудуя мехлапами.
Разглядывая листья, Трикси окинула слухом доступных через близкую связь и снова вспомнила, что пожалуй реально назревает необходимость или расширять жилплощадь, или сделать ещё одну копию себя - потому как лисятины набралось уже четыре с пухом десятка, а толкаться таким скопом в ограниченном пространстве - это не особо приятно. Пуховые зверьки дрыхли на этажерчатых лежаках, свесив хвосты в огромном количестве, так что комнаты напоминали скорее вагон поезда с лисами, а не жилое помещение.