Литературная Газета 6252 (№ 48 2009)
Шрифт:
ЮБИЛЕЙ
В минувшую субботу в Доме кино состоялся вечер ветерана экрана И. Декарева, посвящённый пятидесятилетию его кинематографической деятельности и двухлетию– творческой.
ЭТИКЕТ
При посещении кинотеатра не шуршите во время сеанса бумажками, разворачивая конфеты, – это может раздражать сидящих рядом зрителей, которые с аппетитом хрустят попкорном.
ОСОБАЯ ПРИМЕТА
Если внимательно присмотреться к творческому лицу кинорежиссёра П. Клюкина, то на нём можно заметить печать гениальности. Печать круглая, гербовая, расположена на правой
Предоставил Александр ХАНОВ
Ах, если бы молодость знала…
Наше московское кино
Ах, если бы молодость знала…
НОВОЕ ИМЯ
Роль Омара Хайяма в восьмисерийном фильме «Прорицатель» готовится сыграть актёр театра «Сатирикон» Роман Матюнин
Поиски исполнителя главной роли длились долго. Ведь сыграть надо Омара Хайяма и в юности, и в зрелости. Фильм прослеживает историю всей жизни этого потрясающего человека, «мудрейшего из мудрейших», – так называли Омара даже его современники. Роль требует огромной внутренней работы, погружения в историю, культуру, религию Востока. Испытание выпало на долю Романа Матюнина, молодого человека с восточными чертами, которому не так давно исполнился 21 год. Восемь стопок со сценарием теперь лежат в его сумке, а жизнь Романа на время съёмок превратится ещё и в постоянную смену часовых и климатических поясов – снимать намечено в Иране.
– Ваш путь в актёрскую профессию кажется стремительным: поступили в театральный сразу после школы, вас не срезали на творческом конкурсе, после выпуска попали в один из самых популярных театров Москвы. Теперь вот – такая роль. Как говорится, мечты сбываются…
– Честно говоря, решение стать актёром пришло спонтанно. Вообще не думал об этой профессии, как, впрочем, ни о какой другой. Я неплохо учился в школе, но понять, кем хочу быть, никак не мог. Моя тётя посоветовала поступать на актёрский факультет, после того как увидела моё выступление в школьном КВНе. Никаких театральных студий я не посещал. И в театре-то был лишь один раз в Пятигорске в десятилетнем возрасте и ничего не понял из происходящего на сцене.
В общем, будучи ещё школьником, я поехал в Москву посмотреть, куда же я могу поступить. Тогда я первый раз пошёл в московский театр, и это был «Сатирикон». Как сейчас помню, купил билет за 300 рублей, сидел далеко и опять не очень понял, в чём суть дела. Из всех актёрских школ я знал только ВГИК. Во ВГИК меня не пустил охранник, но я попытался разузнать подробности поступления у первого попавшегося студента. На все мои вопросы он только мотал головой. Потом достал бумажку и стал что-то писать. Оказалось, что он немой… В общем, анекдотичная история. Надо мной потом дома смеялись: во всей Москве я нашёл только немого! Тем не менее желание поступать не пропало. Я благодарен своей маме, которая позволила мне переехать в столицу, окончить здесь 11-й класс и ходить на подготовительные курсы при Школе-студии МХАТ, которые очень помогли при поступлении.
– Как вы думаете, почему на роль Омара Хайяма утвердили именно вас? Чем смогли угодить?
– Наверное, этот вопрос лучше адресовать не мне, а Людмиле Михайловне Гладунко. Я прочитал сценарий, мне понравилась эта длинная история. Откровенно говоря, мне Омар не очень понятен и тем интересен. Я разобрал несколько сцен, пришёл на пробы. Всего мы отыграли четыре сцены с разными персонажами. Не берусь говорить, чем я угодил. Может быть, что-то сделал точнее, чем другие претенденты.
– Или во время проб вы больше почувствовали себя Омаром, чем остальные?
– Не думаю. За четыре сцены невозможно вжиться в роль длиною в восемь серий. «Прорицатель» – очень ответственный проект, безумно сложная роль, требующая серьёзных переживаний. Мне понадобится большой запас воздуха, чтобы прожить эту историю вместе с героем, особенно в той части, где я буду играть пятидесятилетнего Омара. Признаюсь, что это стресс для меня, настоящее творческое испытание. Но я не думаю, пройду его или нет. Я сейчас вживаюсь в текст, многое ещё предстоит понять. Прочитал все рубаи Хайяма и некоторые трактаты, изучил его биографию. Погружаюсь в культурный мир своего героя, стараюсь проникнуться философией ислама. Как всё это играть – для меня ещё большой вопрос, ответ на который ищу каждый день.
– Какие установки вы получили от режиссёра?
– Людмила Михайловна попросила меня подумать, как я буду играть взрослого Омара – человека, который намного старше меня. Мне бы очень помогло, если бы я мог взглянуть в глаза реального человека, который прожил нечто подобное, прошёл длинный, богатый событиями путь. Конечно, второго Омара нет, но есть люди с большим жизненным опытом, с багажом воспоминаний, в котором и радости, и страдания. По сценарию Омара многие оставляют: сначала отец, потом любовь, потом друг и снова любовь… Но он сильный человек, был верен науке, и она его спасала.
– Ваш первый творческий наставник – Константин Райкин – помогает вам в работе над этой ролью?
– Очень помогает. Прежде всего тем, что он составил расписание спектаклей так, чтобы я приезжал в Москву только раз в месяц на неделю и отыгрывал норму в театре, ведь съёмки намечено проводить в Иране. Он также помог в понимании того, как играть возраст, прочитал небольшую лекцию: как актёр должен показать, что человек взрослеет, зреет и стареет. Райкин сказал: «Это не такие уж серьёзные изменения, просто начинаешь более бережно, экономнее расходовать свою энергию». К человеку с возрастом приходят знание, опыт, потери, и это отражается в глазах. Жизнь человека – во взгляде, вот над чем мне надо работать.
– А себя вы можете представить в 50 лет? Задумывались когда-нибудь, каким вы будете в этом возрасте?
– Нет, но я думаю о том, какими будут наша страна, наша Земля. Мы много говорили об этом с однокурсниками в Школе-студии МХАТ. Мне интересно, как будут жить мои дети и внуки. Я думаю: до каких открытий я не доживу? Стану ли я бояться за своих родственников, когда будут сочтены мои дни, или я начну им завидовать? Мне кажется, Омар как раз был человеком, который хотел, чтобы люди в будущем были счастливы. Он обладал таким знанием, которое избавило бы людей от страданий, от потребности убивать друг друга. Вот пока всё, что я понял об этом человеке.