Литературная Газета 6457 ( № 14 2014)

Литературная Газета Литературка Газета

Последний месяц все охотно играли Шопена. Предстоят два особых выступления: ближе к середине месяца в Большом зале консерватории программу из произведений композитора играет профессор Михаил Воскресенский, а в конце апреля в Большом зале питерской филармонии Шопена играет Григорий Соколов. Понятно, что пропустить два этих вечера невозможно.

А пока слушаем Шопена в исполнении лауреата международных конкурсов, самого молодого солиста Московской филармонии Филиппа Копачевского. Отважный музыкант. Запросто берётся за сочинения редкой сложности. К которым, конечно же, относится и Третья соната, и все выбранные им для выступления мазурки. Поражает то, что, несмотря на прижившееся мнение, будто бы знаменитый польский композитор был необыкновенным затворником, о нём известно практически всё. О каждом произведении, мотивах

его появления, чуть ли не каждом часе, прожитом Фредериком Шопеном, написано необыкновенно много. Здесь и учёные труды (монография И. Бэлзы), и беллетристика, начиная с библиотеки Павленкова, и воспоминания близких композитору людей, и, наконец, письма Шопена. И тем не менее он остаётся загадкой. Объяснений этому нет. И, скорее всего, не будет. Каждый исполнитель ищет свой ключик. Правда, находят этот ключик немногие. Копачевский по крайней мере очень старается. И, как мне кажется, не напрасно. В нём самом, очень молодом человеке, живёт некий вопрос к мирозданию. Да, вот такой масштабный вопрос, который «всегда на уме». Хорошо, что он не пытается его сформулировать и рассказать, к примеру, газете «Известия». Правильно делает. Это тайна и интуиция. Если они вдруг пианиста оставят – можно на сцену не выходить. Пока всё в порядке. И пианист всегда что-нибудь недоговаривает. Задумчив. Мне даже кажется иногда, что в его внешнем облике тоже что-то от этого вопроса присутствует. Он не эстетствует за инструментом, он в раздумьях. Может быть, не своевременных. Но очень продуктивных. И потому его Шопена можно слушать бесконечно. Это как дорога, где каждый изгиб или поворот дают абсолютно новую картину. И, главное, они, эти картины, никогда не повторяются. Заявляются одни и те же произведения, а всё абсолютно новое. Там, за поворотом[?] мысли, постижение всяких смыслов, оно неисчерпаемо, только потому мы и спешим встретиться с ним в концертном зале, чтобы услышать эти неповторимые созвучия настроений великого польского композитора.

В КЗЧ вспоминали Святослава Рихтера. Государственный академический камерный оркестр России под управлением Алексея Уткина исполнил Дивертисмент № 1 для струнного оркестра, концерт для фортепиано, скрипки и виолончели Л. Бетховена и Шуберта-Малера струнный квартет № 14 «Смерть и девушка». С оркестром играли Максим Ганц (виолончель,Франция), Пабло Мартин Асеведо (скрипка, Испания) и Рейнис Зариньш (фортепиано). Хороший ансамбль, приятно было слушать. И хоть все были очень профессиональны, хотелось бы всё-таки выделить фортепиано. Рейнис Зариньш удачно «тянул» партнёров и сам был на высоте.

Музыкальные залы столицы наводнила странная публика. Некоторые приходят кашлять. И осуществляют свои злодейские замыслы громко и в самые неподходящие моменты. На замечания отвечают: дескать, я свободный человек, где хочу там и кашляю. То, что гигантский труд пианиста или скрипача испорчен этой дикой пастью, – обладателя пасти не волнует. Объявляя очередной номер программы, ведущий концерта всегда говорит: соната такая-то, в трёх частях. Нет, как будто не слышат. Посчитать до трёх, видимо, не могут. И аплодируют после каждой части, приводя в ужас исполнителей. Особенно зарубежных. С такой дикостью они, вероятно, давно не сталкивались. Почему-то на вечерние концерты в КЗЧ и консерваторию стали пропускать малых детей. Не могут они, бедные, высидеть спокойно целый час. Возня, громкие вопросы, походы с родителями в туалет посередине программы – ужас. Эгоизм редкий. Пора позаботиться об исполнителях и о музыке. Они нуждаются в нашей защите.

Юрий ДАНИЛИН

Теги: музыка , искусство

Едут и едут...

На днях правительственная комиссия по миграционной политике поддержала отмену системы квотирования рабочих мест для мигрантов, существовавшую для гастарбайтеров из безвизовых стран с 2007 года. Утверждены поправки в законопроект, по которому бизнес сможет привлекать к труду мигрантов на основании патентов. Речь о предоставлении регионам права определять стоимость патента в зависимости от ситуации на рынке труда.

При этом в Министерстве труда и социальной защиты считают:

это приведёт к развалу рынка труда. Но пока верх берёт иная точка зрения, согласно которой перевод на патентную систему и отмена квотирования находятся в русле принятого курса на легализацию мигрантов, которые незаконно работают в России. А самый простой способ заставить работодателей и трудовых мигрантов соблюдать закон - упростить порядок получения разрешительных документов.

Что же делать? Об этом размышляли участники круглого стола в действующем под эгидой Торгово-промышленной палаты "Меркурий-клубе".

Евгений ПРИМАКОВ, президент «Меркурий-клуба», академик РАН:

– Вопрос: «А нужна ли нам вообще иммиграция рабочей силы?» Тем более что при отсутствии селективной миграционной политики и мер, стимулирующих приток квалифицированных кадров, среди иммигрантов доминируют те, кто способен на неквалифицированный труд. Однако и они востребованы в строительстве, ЖКХ, сфере услуг, аграрном секторе.

На положении дел негативным образом сказывается разрушенная у нас в 90-е годы система профессионально-технического образования. Непонятно, почему Минобразования, столь активное в других областях, не считает одной из важнейших задач восстановление системы подготовки трудовых резервов?

В России сегодня около 12,4 миллиона иммигрантов. Из них, по оценке Федеральной миграционной службы, 60 процентов нелегальных. То есть не контролируемых, предоставленных самим себе.

Нелегалы находят работу в фирмах, заинтересованных в максимально дешёвой рабочей силе при невыплате за неё налогов. Многие нелегалы вливаются в организованные преступные группы, построенные на этнической основе, и используются этими группами, зачастую сотрудничающими с полицией, для контроля над торговыми рынками. Создаётся впечатление, что МВД и местные власти согласились с тем, что множество городских продуктовых рынков в стране под пятой иммигрантов. Не знаю, если ли у МВД какая-то программа на этот счёт, но воз и ныне там.

В решении проблем, конечно, многое зависит от наших усилий по интеграции иммигрантов в условия нашей жизни. Но при этом необходимо жёсткое деление иммигрантов на тех, кто имеет законное право на работу, и на так называемых нелегалов.

Большое значение, несомненно, имело принятие Закона об ответственности региональных и муниципальных властей за межнациональные конфликты. К сожалению, меньше внимания уделяется мерам по повышению ответственности работодателей. Необходимо резко увеличить штрафы за приём на работу нелегальных иммигрантов, а в случае повторного приёма вообще лишать работодателей права использовать эту рабочую силу. Нужно законодательное решение, при котором работодатели обязаны предоставлять в ФМС копию документов нанимаемого иммигранта.

Очень важно закреплять лишь тех приезжающих в Россию людей, которые становятся законопослушными специалистами. Стоит предусмотреть льготы и преференции для них. Явно недооценивается обучение молодёжи из стран СНГ в российских вузах.

Есть и очевидная морально-нравственная проблема. Надо ставить целью, чтобы люди, проработавшие в России, возвращаясь на родину, оставались нашими искренними друзьями. Что нужно для этого? Внимание работодателей, внимание людей, с которыми они каждый день сталкиваются на работе.

Наш самозабвенный рывок в рыночную экономику вдруг обернулся набирающей ход «азиатчиной». Она проникает в наш быт, систему политических и общественных институтов, влияет на нравственный климат. Миграционное наступление на российские регионы выходцев из дальней и ближней Азии не слабеет. Напряжение между приезжими и коренными жителями всё острее.

Не получится ли, что нравы и обычаи восточных диаспор, скорее, сами превратятся в норму жизни, чем приспособятся к русской культуре и к нашим традициям? Не столкнёт ли армия неквалифицированных гастарбайтеров нашу экономику на обочину технического прогресса, не приведёт ли к потере конкурентоспособности?