Литературная Газета 6463 ( № 20 2014)
Шрифт:
Сегодня в России, сужу по Интернету и общению с людьми разных поколений, горячо обсуждается подписанный 5 мая президентом Владимиром Путиным Закон "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации - по вопросу установления уголовной ответственности за посягательство на историческую память в отношении событий, имевших место в период Второй мировой войны". С особым вниманием в эти дни смотрятся прежде всего передачи на ТВ: что изменилось в свете этого закона в освещении родной истории?
Комментируя 16 мая в программе «Воскресный вечер с Владимиром Соловьёвым» трагические события на Украине, В. Жириновский бросил по своему обыкновению очередное обвинение в адрес большевиков, которые «50 лет держали страну
Дарение Крыма Украине Владимир Вольфович объясняет вполне лояльно по отношению к Хрущёву – как ничего не значащий внутренний акт в единой стране, в «Союзе нерушимом республик свободных». Но сведущие люди на журфаке МГУ ещё в 60-е гг. объясняли этот вроде бы волюнтаристский акт желанием Хрущёва перенаправить пошедшие от крымских татар обращения в ЦК КПСС на другой адрес – ЦК КП Украины. Тут и готовились отказы на просьбы татар о возвращении теперь уже в украинский Крым. Такая вот хитроумная политкорректность.
Из политкорректности же не принято у нас и по сегодня объяснять причины депортации целого народа. Запомнилась мне встреча в Алуште в конце 1970 гг. с воинами-освободителями Крыма и комментарий одного из ветеранов: «Депортация всего народа целиком спасла его от возмездия фронтовиков, тогда ничего и никого не боящихся. Они не стали бы разбираться, кто пособничал Гитлеру, кто – нет. А сосланные, как пчелиный рой, народы сохранились, вырастили новые поколения, ни в чём не виноватые. И пусть теперь возвращаются, места на всех хватит».
Как подтверждение этим давним словам ТВ показало 16 мая встречу этого нового поколения крымско-татарского народа с Президентом РФ В. Путиным, на которой конструктивно обсуждался закон о реабилитации, т.е. о полном восстановлении в правах, о татарском языке как третьем государственном в Республике Крым. А также пути решения проблем обустройства, финансирования, дальнейшего социально-культурного развития.
По другим каналам в тот же вечер шли репортажи о бесчинствах необандеровщины в городах юго-востока Украины. И молодая мать двоих детей, чудом спасшая их от артобстрела, в гневе кляла карателей и вразумляла: «Всех не перестреляете, всех не перережете, нас миллионы, и мы лучше умрём, но в одной стране с нелюдями жить не будем!» А 17 мая на ТВЦ в передаче «Право голоса» Роман Бабаян по всем законам политкорректности предоставил слово представителям прямо противоположных взглядов на настоящее и будущее Украины. Даже тем, кто, как г-н Окара, явно возмущён возвращением Крыма, мощным протестом городов Донбасса. Отрицает существование нацистского «Правого сектора», карательных зверств бандеровцев. В поджоге Одесского Дома профсоюзов и массовой гибели людей обвиняет… местных одесских «террористов и сепаратистов». Прямо по Геббельсу – «заменяй правду ложью, кто-нибудь да поверит», так как свыше 60% людей поддаются внушению…
Но поддаются, если от них утаивается правда, – из политкорректности. Много ли мы, дети войны и наши дети, знали о бандеровцах? Помню, как в юности, впервые побывав на Львовщине и Тернопольщине в середине 60-х, услышала в редакции газеты «Вильна життя» рассказ плачущей женщины. Её малыша убил в 50-х гг. бандеровец, стукнув головкой о стену. Сама она была ранена, но спаслась. Знала, что убийцу вскоре посадили, и вдруг встретила его на улице. Побежала в областной КГБ, где ей объяснили, что бандит вполне законно освобождён, как многие другие, репрессированные в сталинское
А в молодёжной компании услышала, что хоть и хороший у них начальник – всем квартиры выбил или будынки помог построить, но: «Але Бандера прийде, вилы ему в брюхо – тому що москаль!»
«Всё, кончилась здесь советская власть, – констатировали многие знакомые, – либо треба тикать на восток, либо смириться, помалкивать». Этих настроений не могла не знать власть на Украине и в Москве. Но политкорректно продолжала, занимаясь «профилактикой», трезвонить о дружбе братских народов. И многие в новой России были ошеломлены признанием ведущего оборонщика УССР Кучмы, который, став президентом незалежной Украины, заявил: «Украина – не Россия!»
Тогда же украинские журналисты высказывали обиды на то, что в царское время Украину называли Малороссией – в отличие от Великороссии. Но как же иначе, если расселялись наши общие предки с киевской «малой родины» на великие просторы новой, т.е. Великой Руси…
Не раз за эти дни центральные каналы ТВ транслировали антироссийские тирады женщины с искажённым злобой лицом – депутата Верховной рады Фарион, её приказы детсадовским малышам переводить свои имена с ненавистной «российской мовы» на украинский лад, и заявления, что люди с неукраинскими именами должны «паковать чемоданы и уезжать в Московию». Шквал откликов вызвала рифмовка двадцатитрёхлетней «поэтессы» Дмитрук с пока ещё русским именем – Настя (а не Настка) – ровесницы украинской незалежности, воспитанной на мифах о «русских оккупантах», которые смеют называть «древних укров» младшими братьями: «Вы себя окрестили «старшими» – нам бы младшими, да не вашими». Роль «младших», но в западном мире, видимо, очень желанна. Только вот невдомёк швидкой Насте, что «цивилизованный западный мир» не будет долго нянчиться с «новыми бедными родственниками», которые «жгут коктейли Молотова», но почему-то считают себя и «без оружия опасными».
А отвергнутые братья на просторах интернета отвечают заблудшей сестре по русской традиции политкорректно. Увещевают, проводят «профилактику»…
Теги: телевидение
Всё ещё там, в Ялте
На пороге 15-й телекинофорум "Вместе", а я всё вспоминаю минувшую встречу в Ялте и шесть незабываемых дней, пролетевших как один миг. Дома, в Израиле, мы ещё долго находились под обаянием той атмосферы, что царила в Ялте. Актуальность творческих дискуссий, круглых столов, пресс-конференций, неформальные приёмы создали удивительную атмосферу, в которой легко знакомились и общались люди разных национальностей и стран.
С теплом вспоминаю ялтинские встречи со словацким продюсером Патриком Пассом, с российским режиссёром Алексеем Сергиенко, продюсером из Узбекистана Авазхоном Таджикхановым, сценаристом Наталией Бурцевой, заслуженным деятелем искусств России тележурналистом из Кирова Алексеем Погребным и многими другими.
Это незабываемо. Поверьте мне. Я летел на телекинофорум с определённым опасением и недоверием. Почему? Легко объяснимо. Более 26 лет живу в Израиле, мой отъезд в эту страну оставил в памяти неизгладимые впечатления и горечь на всю жизнь. Представьте себе: 1981 год, СССР, на дворе «развитой социализм», молодая семья, работники Республиканской студии ТВ в Алма-Ате подают документы на выезд в Израиль. Сразу же обрушилась лавина собраний и обсуждений, осуждений и угроз. Обвиняли в предательстве, обзывали потенциальными убийцами, унижали в присутствии коллег и угрожали со стороны органов безопасности. Знакомые и сослуживцы моментально отвернулись от нас - опасно общаться с «врагами народа». И всё только потому, что мы хотели жить в Израиле.