Литературная Москва. Домовая книга русской словесности, или 8000 адресов прозаиков, поэтов и критиков (XVIII—XXI вв.). Том II
Шрифт:
Сколько замечательных домов в Москве! Какие удивительные вести писательских биографий могут вам рассказать эти тихие мезонины арбатских переулков, дворовые крылечки деревянного Замоскворечья или шумные подъезды Петровки и Дмитровки. Сколько наслоений эпох подчас на одной улице или в одном доме! Какая красноречивая геология человеческих дум, мечтаний, трудов! Как часто здесь творец и прототип его героя живут рядом, ходят друг к другу в гости, пьют чай и обсуждают последние европейские новости.
Когда мы заходим в эти квартиры, поднимаемся по тем же лестницам, по которым проходили на прогулку, спешили в журналы или на дружеское свидание любимые наши авторы, мы как
Введение
Литературной карты Москвы, сводной «каменной летописи» русской словесности столицы за последние четыре века, увы, пока не существует. Есть разрозненные многочисленные сведения о домах Москвы, где жили поэты, писатели, критики и литературоведы, есть справочники о литературных сообществах и знаменитых салонах, есть путеводители по местам жительства наших знаменитых соотечественников, есть энциклопедии по общей истории города, наконец, есть всевозможные каталоги и так называемые бедекеры для бесчисленных туристов и зевак, посещающих Москву.
Но не было, увы, и нет даже попыток собрать под одной обложкой все, что связывает великий город с великой русской литературой, все сведения о сохранившихся и не сохранившихся домах, в которых жили и творили незабываемые в истории русского слова гении, таланты, блестящие критики и литературоведы, просветители и яркие мемуаристы.
Известно: в Москве родились и жили А. С. Пушкин, А. С. Грибоедов, И. А. Крылов, М. Ю. Лермонтов, А. И. Герцен, Ф. М. Достоевский, А. Н. Островский, здесь писали свои нетленные произведения Л. Н. Толстой, А. П. Чехов, А. М. Горький, А. И. Куприн, И. А. Бунин, В. Я. Брюсов, В. В. Маяковский, С. А. Есенин и сотни, тысячи других мастеров слова, сцены, а позже – экрана и телеэфира. Но где они жили, в каких домах останавливались, где ложились на бумагу их стихи и романы, где собирались они на свои посиделки и чтения, наконец, где жили герои их произведений – прототипы и прообразы?
В этом смысле этот том – уникален. Это первый опыт сведения воедино всех фактов жизни и творчества русских писателей за четыре века, включая нынешний, и сохранившихся и даже утраченных зданий, в которых они жили. Это первая попытка создания общей литературно-градоведческой энциклопедии и – желание, образно говоря, вскрыть напластования истории, каменную и кирпичную кладку домов, геологические слои, где под плиткой, асфальтом и древними деревянными тротуарами Москвы сохранились следы наших великих земляков. Геология и картография Литературы – вот что такое представленная на суд читателя работа.
Интересна ли она широкому кругу читателей? Да, если листающий ее человек влюблен в литературу. Книга эта для путешественников, бродяг, туристов и просто зевак. Она для тех, кто хотел бы знать, где был написан известный с младенчества каждому стих «В лесу родилась елочка», где учился Державин, взошло солнце Пушкина и от какого порога сохранившегося доныне дома отправился на гибель – в последний путь на Кавказ Михаил Лермонтов. Она для тех, кто готов зачарованно бродить от дома к дому, искать в Ермолаевском переулке дом, где Пушкина вызвали на дуэль, к счастью не состоявшуюся, постоять у дверей жилища, где умирал от бедности великий «космист» Николай Федоров, или заглянуть в окна первого этажа, где в узкой комнатке в разные годы – и не зная про это – жили великие Цветаева и Ахматова. Но, помимо этого, книга эта, как справочное издание, своей прикладной «социологической ролью» в литературе, несомненно, будет полезна для историков нашей словесности, для литературоведов и даже для тех из них, кто узко занимается творчеством того или иного писателя, филолога, слависта. При внимательном, глубоком подходе к представленному в ней материалу она таит в себе, думается, и новые открытия в науке о словесности: в топонимике ее, в зарождении литературных направлений и манифестаций, в исследовании истории всевозможных творческих союзов, обществ, «товариществ писателей» (не говоря уже о «салонах» и «кружках» литераторов), наконец – в изучении связей и влияний на творчество литераторов бесчисленного множества московских газет и журналов, чьи адреса в Атласе также приводятся.
Книга эта писалась всю жизнь. Не по страницам писалась, не по абзацам даже – по строчке с номером дома, названием улицы и именем писателя. По мимоходному упоминанию адреса (иногда и вовсе случайному) в литературных мемуарах, примечаниях к научным трудам, комментариях к письмам писателей, перечислению в исторических словарях и адресных книгах, в архитектурных энциклопедиях и краеведческой литературе. А иногда и просто «по прописке» в рукописных домовых книгах, чудом сохранившихся в архивах. Короче, за этим Атласом в прямом смысле – десятилетия дотошного и кропотливого поиска литературных адресов, установления именитых и «безымянных» домов (на которых пока нет мемориальных досок), проверки в реальности их сохранности или утраченности. За ним, за этим по сути справочником, тысячи выписок, сличения мемуаров и дневников очевидцев, попыток установить местонахождение салонов, журфиксов, «посиделок» – всех тех бесчисленных «вторников», «четвергов» и «пятниц», на которые с XVIII века сходились в Москве поэты, прозаики, драматурги и публицисты. И ведь какие имена сходились и сколько: от Кантемира, Тредиаковского и Державина до Гоголя, Достоевского, Цветаевой, Платонова, до наших современников – Окуджавы, Битова, Довлатова и Бродского.
«Я уверен, – заметил как-то Константин Паустовский, – что если бы восстановить во всей полноте историю какого-либо дома, проследить жизнь его обитателей, узнать их характеры, описать события, какие в этом доме происходили, получился бы социальный роман, может быть более значительный, чем романы Бальзака…»
Восстановить историю «во всей полноте», да еще не одного, а тысяч зданий, задача непосильная даже для научных коллективов. Но перечислить дома, где в разные эпохи жили великие поэты и прозаики, включая наших современников, тех, кто «ушел» от нас буквально вчера, где снимали они «углы», останавливались на несколько месяцев или даже дней, куда и откуда они переезжали, – это цель хоть и трудоемкая, но, мнится мне, выполнимая. Более того, здесь, в отличие от просто путеводителей, сделана попытка, помимо перечисления адресов, установить также и тех, кто приходил, навещал в названных домах писателей, кто принимал участие в вечерах, литературных собраниях, домашних чтениях и концертах. Причем в перечни гостей главных фигурантов Атласа (в тексте они выделены полужирным шрифтом) мною были включены лишь те имена, которые в этом качестве упоминались в исторических источниках. Велик был соблазн, сообщая о том или ином адресе Пушкина или Блока, Толстого или Чехова, тут же написать, что в их домах бывали все близкие им великие современники. Более того, возможно, так и было. Но я, составляя своеобразную картотеку этих домов, старался избегать подобного своеволия и включил в Атлас только тех, про которых встречал упоминание в мемуарной литературе, в переписке, в специальных исследованиях. Но зато, остановившись у того или иного дома, вы можете быть в точности уверены, кто конкретно входил в этом дом, стучал или звонил в эти двери, смотрел в эти окна. Только имена, только даты жизни здесь того или иного литератора и фамилии посещавших его великих, выдающихся и просто знаменитых людей.
Назначение данного Атласа, конечно, градоведческое, и цель его умещается в два слова: «литературная топография» Москвы. Слово «Атлас» в применении к градоведению, как я говорил уже в первом томе этого издания – не моя придумка (см., например, Атлас Н.Цылова, выпущенный в 1849 г., или «Атлас Москвы» Хотева, опубликованный в 1852 г.). Впрочем, цель его составления можно уместить и в одно слово – «путеводитель» – карманная книжечка либо электронный вариант ее, заложенный в ваш мобильный телефон, в айпад или айфон.
Готовя к изданию эту книгу, я, экономии ради, счел необходимым не включать в основной список и вынести в одно из приложений к Атласу краткое перечисление адресов и без того известных литературных музеев, всевозможных мемориальных квартир и домов (Приложение № 1). В еще одном приложении к Атласу (Приложение № 2) представлен своеобразный «именной список» адресов, по которым в разные годы жили наиболее знаменитые русские писатели, своеобразный персональный «адресатник» Пушкина, Тургенева, Бунина или Цветаевой. Ведь не исключено, что кто-то из читателей, особенно специалистов, захочет просто «пройтись» по адресам любимого Тютчева или не так давно ушедшей от нас Ахматовой.