Шрифт:
Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию
Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
Рекомендуем книги по теме
Дети в гараже моего папы
Анастасия Максимова
Парадокс Тесея
Анна Баснер
Ветер уносит мертвые листья
Екатерина Манойло
На улице Дыбенко
Кристина Маиловская
Мы всегда что-нибудь придумываем, чтобы сделать вид, что мы живем.
Сэмюэль Беккет. В ожидании Годо
Все забываю, каждый день забываю, а жизнь уходит и никогда не вернется, никогда, никогда мы не уедем в Москву.
Антон Чехов. Три сестры
Пролог
Ты тут? Не хочу с тобой разговаривать. Блин, так бесишь меня. Ужас прямо. Но я должен тебе рассказать. Не отвечай. Не хочу, чтобы ты отвечал. Я просто расскажу тебе историю, а ты послушай, окей?
Я ночью короткометражку смотрел. Про всякое там северное говно. Я не фанат, но залип. Там про Хульдру было. Хульдра — та, что прячется. Та, что пасет в лесу жирный, откормленный скот. Обычно хульдра выглядит как красивая баба. И волосы у нее еще длинные, и это не просто так. Это из-за того, что у нее есть коровий хвост и дыра в спине. Щель такая, рили, как дупло в платане. И все это надо прятать. Кстати, ты знал, что платаны во Франции, например, все пронумерованы? Идешь такой по улице, а там платан номер 19845, платан
Короче, эта хульдра красивая, и все в нее сразу влюбляются. А она в ответ может всякому научить — от бытовых ремесел до игры на… ну не знаю, типа гуслях там или баяне, а еще она может любому устроить богатую кайфовую жизнь. Но это все до тех пор, пока любопытный кто-то не заглянет ей в щель в спине, а вот когда заглянет, она сразу как будто становится не красивая, а наоборот. И если кто ее разлюбил — тому хана. Самая опасная хульдра — влюбленная или та, которую обидели. Такая может наслать на врага проказу, чесотку и раскаленный железный прут, который всегда будет жечь спину. Прикинь. И еще, говорят, они типа божества. Будто у Адама и Евы было овер до фига детей, и однажды Господь решил их навестить, а Ева испугалась, что он разозлится, что их много, и каких-то спрятала. Тогда Господь сказал: «Так пускай же они всегда прячутся от вас и от всего рода людского!» Dem ska bli huldra1. А по другой версии, они — потомки Адама от его первого брака с Лилит. Санта-Барбара, понял?
Говорят, и сегодня можно встретить хульдр в некоторых местах. Чаще всего у водопада Кьосфоссен. Хер его знает, где это. Но я думаю, знаешь что? Это как моя мать. Потому что хульдра — та, что прячется. Ну и волосы тоже. Все время думал: зачем ей такие длинные волосы?
1
Анатолий Николаевич Василевский (так, по крайней мере, указано в его паспорте, который он предъявил) вышел из отделения полиции ближе к вечеру, солнце уже закатилось. Он то и дело задумывался и вляпывался в подмерзшую бурую грязь, та звонко чавкала под его подошвами.
«Анатолий Николаевич, — обратился к нему молодой взъерошенный лейтенант. — Идите домой, мы приняли дело и будем искать. Если до завтра не объявится, с вами свяжется следователь, он вам позвонит».
Звучало это одновременно насмешливо и сочувственно, лейтенант, который годился ему в сыновья или в лучшем случае — в младшие братья, долго сидел молча и просто наблюдал, пока старший по званию принимал у Анатолия бумагу — не с первого раза, между прочим.
Сначала ему трижды пришлось пересказывать обстоятельства того дня, когда в последний раз видел жену, потом долго не мог подцепить пальцем из-под обложки паспорта ее потрепанное фото — не очень-то свежее, положил туда по молодости еще, а когда паспорт недавно менял на «крайний», как ему сообщили в МФЦ, оставил старую обложку вместе со всеми скопившимися там потерявшими цвет чеками и поблекшими мятыми фотографиями.
Мент, который принял заявление (для Анатолия все они были «менты», он не разбирался в званиях и звездочках, а лейтенант единственный из всех представился по форме), оплывший, усталый и какой-то карикатурный даже, дыхнул на Анатолия уксусно и, мусоля в толстых пальцах мелкую карточку Анны, ухмыльнулся: «Ничего так».
Анатолия от этого немного перекосило, ему не понравился тон, вид и процесс, однако он быстро взял себя в руки: «ничего» его жена или «чего», уже принципиального значения не имело — нужно было просто ее найти.
— Сбежала, поди, от тебя? — снова криво усмехнулся мент, но Анатолий помотал головой:
— Она бы не стала.
— Все так говорят, — философски ответил тот. — А потом выясняется. Может, ты бил ее?
Анатолий удивился, как быстро все эти люди берут над ним власть и не соблюдают даже простые правила вежливости, но снова помотал головой:
— Не бил.
Дома он сразу же сунул голову под холодную воду, ибо душная жара — батареи на максимум — сразу сбила его с ног, голова закружилась. Погода скакала от минус восемнадцати до плюс четырех, третий день не могла определиться.