Лиза из Ламбета

Моэм Сомерсет Уильям

— Не беспокойтесь, миссис Кемп, устрою похороны, как для собственного мужа, а этим все сказано. Мистер Футли меня очень уважает! Да вот, не далее как позавчера захожу это я к нему в контору, а он говорит: доброго утречка, миссис Ходжес. И вам доброго утречка, мистер Футли, говорю. Как вы

вовремя зашли, говорит мистер Футли. Мы, говорит, с этим джентльменом поспорили, — и кажет на джентльмена, что тут же, в конторе, стоит, — поспорили, стало быть, так не разрешите ли вы наш спор, миссис Ходжес, потому вы женщина ученая и вдобавок старинная моя клиентка. Ваша правда, говорю, мистер Футли; сделаю что в моих силах. Несомненно, говорит, несомненно; как и всегда. Так вот, миссис Ходжес, мы спорим, какой гроб приличнее выглядит — дубовый или ильмовый? Ильмовый или дубовый? Ильм или дуб, вот в чем вопрос. Что ж, говорю, мистер Футли, мое личное мнение — ежели, конечно, на крышке сделать медную табличку, да углы тоже медью обить — лучше дуба ничего и не сыщешь. Именно, говорит мистер Футли; совершенно с вами согласен. Дуб — первое дело; на одно уповаю — когда Господь меня самого призовет, чтоб и меня положили в дубовый гроб. Аминь, говорю.

— Дубовый гроб — это хорошо, — раздумчиво произнесла миссис Кемп. — Я и мужа в дубовом гробу схоронила. А и пришлось же нам повозиться! У него была водянка; беднягу так раздуло, что и родная мать не узнала бы. Сами судите: каждая нога стала у него толщиной с туловище; вот не сойти с этого места, ежели не стала.

— Что вы говорите! — искренне изумилась миссис Ходжес.

— Да, и вот помер он, и я заказала гроб. А тогда я еще с мистером Футли не была знакома, мы в другом районе жили, в Баттерси, и гробовщик наш был мистер Браунинг. Так вот, привозят гроб, ложим это мы моего покойника, а крышка-то и не закрывается — так его, родимого, раздуло. А надо вам сказать, мистер Браунинг был мужчина крупный, стоунов [14] на тринадцать тянул, не меньше. Так он влез на гроб, и паренек, что ему пособлял, тоже, а крышка не закрывается, и все тут. Тогда мистер Браунинг и говорит: залезайте к нам, миссис. А я-то, как водится, в траурном платье. Делать нечего — влезла, гроб-то закрывать надо. Тут мы как подпрыгнем все трое, крышка-то и пришлась. Заколотили, все чин чином. Только, Господь свидетель, никогда мне этого не позабыть.

14

Один стоун равен 6,34 кг, или 14 английским фунтам.

Повисла тишина. В комнате разрасталось нечто серое, удушливое, ледяное; то была Смерть. Все чувствовали Ее присутствие, и не смели шевельнуться, и даже дышать боялись. Тишина становилась несносной.

Внезапно что-то как будто громко щелкнуло. Звук донесся с кровати, прошил тишину от окна до двери.

Доктор приподнял Лизино веко, коснулся глазного яблока, положил Лизину руку, которую до того держал, ей на грудь, и натянул одеяло Лизе на голову.

Джим отвернулся с выражением неизбывной тоски, обе женщины тихо заплакали. Тьма медленно рассеивалась, серое утро вползало в окно. Лампа зашипела и погасла.