Лобовое столкновение
Шрифт:
Сидевший за рулем Кеша промолчал. Но голос подал Володя.
— У этого Кота может быть сотня корешей по всей стране. Очень трудно всех их отловить и прибрать, как прибрали этого Вятку.
— Ошибаешься, — покачал головой Ольшанский. — Нет у него сотни корешей. И полсотни нет. Как-нибудь я расскажу вам об этом Коте все, что знаю. Расскажу, когда нажрусь в стельку, но не сейчас. Короче, он в Костроме и точка. Но вы с Кешей не годитесь для этого дела. Тут нужны ребята покрепче.
— Покрепче? — переспросил сбитый с толку Володя. — Кто именно?
— Подойдут Жора Шелест и Тик-Так, —
— Ясно, — кивнул Володя. — Я только не понимаю, почему мы с Кешей не годимся для этого дела. Мы…
— Мы… Вы… Вы обосрались в бильярдной. Сегодня Штанину подстрелили. Завтра подстрелят вас, а заодно и меня. И ты еще спрашиваешь меня: почему вы не годитесь. Мне нужны парни, которые не скисают, когда встречают сопротивление. И не пугаются вида крови. Ведь кровь — это всего лишь жидкость красного цвета. Так что вы с Кешей найдете работяг и начинайте ремонт «Карамболя». Вернусь, улажу вопрос с деньгами. Бог даст, купим новые игральные автоматы. Но все это потом. Ясно?
— Куда уж ясней, — кивнул Володя — он был обижен в лучших чувствах.
Только под вечер Володя добрался электричкой до подмосковного городка, где обретались Жора Шелест и Тик-Так. От станции до текстильной фабрики он проехал шесть остановок на маршрутном такси. А дальше под горку пошел на своих двоих.
Прошагав пару кварталов, остановился у закусочной, наблюдая за тем, как старик в латаном комбинезоне и синем форменном фартуке собирает с тротуара в огромное ведро осколки разбитой витрины. Чтобы не порезать руки, старикан натянул рукавицы. Собрав крупные осколки, вооружился совком с длинной ручкой и метлой. Володя обратил внимание, что вдребезги размолочена не только витрина забегаловки, повреждена и входная дверь. Металлическая ручка вывернута вместе с шурупами, толстое стекло, которое и молотком не разобьешь, треснуло вдоль и поперек.
— Слышь, отец, — сказал Володя. — У вас тут что, была большая потасовка?
Старик, горестно покачав головой, посмотрел на Володю. Человек, кажется, приличный, с таким можно словом переброситься.
— Вроде этого, — кивнул уборщик. — Жора Шелест пообедать заходил. Что б его вырвало.
— И часто он у вас так обедает?
— Случается, — старик стал усердно мести тротуар.
Володя завернул за угол, поднялся вверх по улице, застроенной старыми шлакоблочными трущобами. В глубине двора стоял дом красного кирпича — семейное общежитие, некогда состоявшее на балансе ткацкой фабрики, а позже переданное городу. Сейчас тут селились все подряд.
Володя зашел в темный подъезд, загаженный не только кошками, но и людьми, глянул на то место, где когда-то стояла конторка дежурного по подъезду. Теперь в темноте
— Кого там черти пригнали? — послышалось из-за двери.
Володя вошел в комнату. На железной койке с панцирной сеткой валялся здоровый мужик в джинсах на бордовых подтяжках и майке без рукавов.
— А, это ты…
Жора Шелест поднялся на ноги, вытащил из-за батареи початую бутылку водки, поставил ее на стол.
— Спасибо, — с ходу отказался Володя, зная, что пить с Шелестом не самое большое удовольствие на свете. И соврал: — Я перешел с водки на пиво.
— О… Вот как, — удивился Жора. — Для нормального человека это большое потрясение. И как ты после такого?
— Как видишь, еще жив.
— Сочувствую. Крепись, чувак. У тебя дело?
— Разумеется. Ты и Тик-Так срочно нужны Толмачу. Прямо сейчас, не откладывая, вам нужно выехать в Кострому. На своих «Жигулях», там требуется неприметная машина. Дело в том… Короче, на Толмача наехали какие-то придурки, угнали его «бэху» и разорили все наше заведение. Он хочет заплатить по счетам и вернуть тачку.
— Он должен знать, что за «спасибо» мы не работаем.
— Разве он когда-нибудь подписывал тебя на работу за «спасибо»? — удивился Володя. — Он сказал, что за тобой должок. Долг будет списан, когда все сделаете. Плюс некоторая сумма наличными. Мой босс умеет быть щедрым человеком. Когда захочет. Сейчас, похоже, тот самый случай.
— Прямо сейчас выезжать? — переспросил Жора, убирая бутылку на место. Во время работы он капли в рот не брал.
— С тем расчетом, чтобы к утру вы были на месте. Толмач позвонит тебе вечером, когда вы будете в пути. Назовет адрес, где он остановился.
Жора вытащил из кармана трубку мобильного телефона, набрал номер.
— Тик-Так, спустись ко мне, — сказал он. — Для нас есть срочная работа. Похоже, что денежная.
Закруглив разговор, подошел к заплеванной раковине в углу, пустил воду из крана. Скинул с плеч подтяжки, стянув через голову майку, плеснул на грудь пригоршню воды, стал тереть под мышками куском хозяйственного мыла. В полуголом виде он напоминал разжиревшего вахтера с мясокомбината или заслуженного забойщика скота. О Жоре Шелесте известно было не так уж много. Никто не знал, где и когда он родился. И сам он, похоже, этого не знал. Человеком он был замкнутым и не слишком образованным, но довольно хитрым. И еще очень скупым. Настолько скупым, насколько это вообще возможно.
Год назад он появился в семейном общежитии, оформил фиктивный брак с молодой ткачихой, наобещав ей несметные богатства. Но женщина получила только зуботычины, сотрясение мозга и переломы нескольких ребер.
Когда она выписалась из больницы, нашла в коридоре ту часть своих вещей, которую Жора не смог продать. Попытка войти в собственную комнату вместе с комендантом общежития, призванным для поддержки и помощи, окончилась неудачно. Жора спустил парочку с лестницы, а заодно разломал будку вахтера на входе. Больше ни ткачиха, ни комендант возле комнаты без номера не показывались.