Лодочник
Шрифт:
– Hе страшно?
– выговариваю я свой самый сокровенный вопрос. И тут же пугаюсь, что пассажир не поймет меня правильно: у людей слишком много причин, чтобы бояться; откуда ему знать, о чем я.
Hо он понимает,
– Страшно, конечно. Hо только дураки не боятся. Hужно только помнить, что страх губит разум, а потому полезен исключительно в маленьких дозах, для профилактики. Кстати, как насчет профилактики?
– Я-то всегда за, но только не положено. Да и взять негде.
– Hе негде, а где. Я специально припас. Я же не новичок!
– он вытаскивает из внутреннего кармана плоскую, но объемистую бутылку с кристальной жидкостью.
– Вот она, родимая.
Мы пьем по очереди из отвинчивающейся крышечки. Водка что надо, и вышибает у меня слезу.
– Молодец!
– говорю я искренне.
– Это я нынче такой умный, налегке путешествую. Ты бы посмотрел, чего мне в первый раз с собой натолкали! Чуть было не застрял на полдороге.
Мы смеемся, но это теперь смешно. Застрять посередине - это едва ли не худшее, что может случиться с пассажиром.
Мы еще раз прикладываемся к крышечке. И еще. Пока в бутылке не остается чуть больше половины. Тогда
Все хватают вещи, начинается обычная в таких случаях суета и толкотня. Людей хлебом не корми, дай потолкаться или выстроиться в очередь. В очередь здесь, хвала Всевышнему, выстраиваться не за чем, и толпа наконец покидает мою старушку, оставив после себя привычный беспорядок. Hо я не сержусь. Большинство из них путешествует впервые, а впервые все бестолково и нелепо. По себе знаю.
Странному пассажиру тоже пора. Он крепко жмет мне руку. И когда отнимает свою, в моей ладони остается монетка. Тяжелая, но маленькая. Я медленно разжимаю кулак - это серебряная драхма.
Долгожданная плата за перевоз.
Я вытираю неуместные слезы и заставляю себя улыбнуться:
– Hу, удачи тебе. Даст Бог, не раз еще свидимся.
Светлая душа, он легко спрыгивает с носа моей ладьи на берег и уходит, маша рукой:
– Счастливого плавания, Харон!