Логика прыжка через смерть
Шрифт:
Она уже успела отстать и постепенно отставала сильнее. Вначале она шла сверху, по берегу высохшей реки, но потом сухие деревья приблизились (она отломала веточку на память об этом мире), придвинулись совсем близко и ей пришлось спуститься. Несколько раз они видели раков, переползающих дно реки, и останавливались, пропуская их. Русло реки уже трижды сделало поворот, Коре узнавал места – отмели, ямы, островки, за следующим поворотом должен быть мост.
В лесу явственно хрустнула ветка. Человек или зверь? – подумал Коре. – В любом случае этот лес не совсем пуст. Это называется идти прямо в пасть, в пасть неизвесто кому. В моей памяти нет никакой информации о хишниках. А лес должен кончиться за следующим поворотом реки.
– Все, я устала, – сказала Оксана. – Или мы отдохнем, или я умру прямо здесь.
– А как же раки?
– Пускай они меня съедят, тебе ведь меня не жалко.
Она села на песок, больше не думая о чистоте балахона. Чем хуже, тем лучше.
Останусь здесь и умру с голоду. Потом меня съедят раки, а он спокойно вернется домой и повесит мою фотографию над роялем. Лучше ту фотографию, которая снята в Сочи, в прошлом году. Но у него нет рояля? – ради такого дела купит.
– Послушай меня, женщина, – сказал Коре.
– Оксана.
– Все равно не мужчина, так что нет разницы. Дело очень серьезное.
Напрягись, подумай и вспомни о чем тебе говорит слово «Кельвин». Ну!
– Ни о чем.
– Подумай еще раз. Возможно, это слово тебе что-то напоминает. Ну кто так старается! Не вижу капель пота на лбу!
– Напоминает, – сказала Оксана. – Это слово напоминает градусник. Мы так в школе учили.
– Уже легче.
– Правда?
– Ага. Большая разница – примерно как голый в космосе и как в космосе в набедренной повязке. Попробуем еще раз. Как ты убираешь в доме?
– Мою полы.
– Бедняжка. И ты так спокойно об этом говоришь. Что такое мышь?
– Маленькая крыса.
– Еще что?
– Знаю! – обрадовалась Оксана. – Мышь – это ручка у компьютера.
– Лет, лапочка. Мышь – это робот для уборки помещений.
– Спроси еще что-нибудь.
– Где ты сейчас?
– Во сне.
– Кажется, достаточно. Понимаешь, женщина, мне должны были прислать другого человека вместо тебя, мне должны были прислать человека с инструкциями. Но ты ведь ничего не знаешь. А без инструкций мне здесь нечего делать. Как я могу выполнить задание, которого не знаю?
– Ты меня убьешь или отпустишь?
– Сейчас это одно и то же. Зачем тебя убивать если ты тоже ничего не знаешь?
– Ничего.
– Поэтому пользы от тебя никакой, а забот много. Жаль, что нельзя отправить тебя домой.
– А если попробовать?
– Попробуй, – сказал Коре. – Возьми эту штучку, вот так, и поверни ключ. Но ничего не произойдет. Аппарат еще не активирован.
Оксана повернула ключ. Ничего.
– А что же делать?
– Подождать двадцать три часа.
– Тогда будем ждать. Только я не хочу ждать в лесу. И в маленьком домике я тоже не хочу – ты очень страшный, когда близко. Особенно в темной комнате. Мне вчера уже снился кошмар. И на той неделе тоже.
– А хорошо бы поесть, – сказал Коре.
Он сказал это просто чтобы что-нибудь сказать. Есть совсем не хотелось.
– Хорошо бы.
– Только нечего.
– Ты же мужчина.
– Давай, я наловлю раков, – предложил он.
– Спасибо, сам их кушай. Я лучше с голода умру.
Она представила себя в виде скелета, обтянутого пергаментной кожей, еще живого скелета с распухшим животиком, если умираешь от голода – животик почему-то распухает. Представила и почти согласилась на раков.
– Тогда я пойду поохочусь, – сказал Коре.
– Ты думаешь, что в лесу кто-то живет?
– А почему бы и нет?
– Ты даже не знаешь, на кого будешь охотиться. Это же глупо.
– Почему не знаю? На мамонта, например.
– И ты хочешь меня оставить одну?
– Хватит ныть.
– Ладно, хватит, – согласилась Оксана.
12
Он поднялся по довольно крутому склону и вошел в лес. Склон был песчаным, из настоящего мягкого песка, не переплетенного травами и корнями. Песок как из химической лаборатории. Высота склона – примерно с четырехэтажный дом. Места знакомы, но вспоминаются обрывками. Поверх одной памяти записали другую. Все то же самое, что было в окрестностях Ыковки. Здешний лес когда-то был сосновым, похоже. Ну и пейзажик на этой планете. На твоей собственной.
Следы. Много следов. Такие следы не могло оставить ни одно земное млекопитающее. Глубокие, сантиметра по четыре и узкие. Эти существа плохо приспособлены для передвижения по песку. Цепочки следов идут по четыре. Это больше похоже на след неколесного механизма, чем на след живого существа.
Допустим. Но что-то знакомое есть в этих следах. Знал ли я их в той жизни?
Он присмотрелся к стволам. На стволах деревьев царапины. Но царапины не поднимаются высоко. Вот здесь метра полтора. Точно, не выше. Значит, жители этого леса не умеют лазить по деревьям.
Жаль, никакой информации. Память дырявая, как бублик. Помню, что в этой жизни я не ходил по лесам, но не помню почему. Хотя в таких лесах и делать нечего.
Он услышал шорох за спиной. Это не были шаги человека. Шорох постоянно перемещался и перемещался довольно быстро. Судя по звуку, крупный зверь или предмет. Коре стоял, не оборачиваясь, чувствуя спиной приближение опасности. Оно движется слишком быстро, не сбежишь. Но на стволах деревьев нет царапин. Еще несколько секунд… Пора!
Он прыгнул и схватился пальцами за сук, – не совсем удачно – подтянулся, перехватил гладкий ствол руками, в последний момент успел схватиться за сучок повыше.
Под ногами проскочило странное существо, угловатое, с этажерку величиной и даже похожее на этажерку, проскочило и снова ушло в глубину леса. Нет, с голыми руками лучше здесь не охотиться. У него же зубчатые клешни.
Сучок был острым. Вообще-то, должен был поранить руку. Не поранил – просто повезло.
Снова послышался тот же звук, но теперь он приближался сразу с нескольких сторон. Собрались в стаю. Посмотрим, как поможет им стая, если они не умеют лазить по деревьям, – подумал Коре и на всякий случай передвинулся чуть выше.